Горечь, рождённая страхом и болью.

Кислинка досады и печали.

Затем во рту Габриэля разлилась ни с чем не сравнимая медовая сладость.

На изнанке закрытых век промелькнули смутные образы.

Маленькие дети, играющие во дворе старого двухэтажного дома. Среди них были и люди, и гоблины, и орки. Дети посмотрели на него, просияли и бросились навстречу с распростёртыми объятиями.

Картина исчезла, её сменила другая. Мужской торс, широкая мускулистая грудь, тёплые и крепкие объятия.

«Я люблю вас… господин…» — послышался тихий голос, повторился эхом и затух.

Образы погасли, но Габриэль продолжал прижимать к себе тело женщины.

Великолепно! До чего же потрясающими оказались ощущения!

Бо́льшая часть сознания Габриэля пульсировала в экстазе, и лишь малая часть рассудка пыталась дать случившемуся объяснение.

Лайткуб с флактлайтом женщины, как и флактлайт Габриэля, соединились через STL. Поэтому когда её Жизнь — она же счётчик хит-пойнтов — обнулилась, высвобожденные обрывки квантовых данных могли достичь его мозга по каналам связи.

Впрочем, всё это было уже неважно.

Он вновь пережил ощущения, за которыми охотился, рискуя жизнью. Он вкусил последние чувства и любовь умирающей женщины. И они показались ему слаще дождя посреди пустыни.

«Ещё».

«Мне нужно ещё».

«Мне нужно убивать ещё».

Габриэль выгнулся, запрокинул голову и беззвучно расхохотался.

Довольный, Габриэль взирал, как десять генералов и их офицеры вновь почтительно склонились перед ним.

Как он и приказал, маркизы за двое суток подготовились к наступлению. Пожалуй, местные генералы намного расторопнее обитателей этажа топ-менеджеров штаб-квартиры Glowgen DS.

Их уже сейчас можно было считать готовыми искусственными интеллектами. Они не только исполнительные, но и верные, а что ещё требуется от интеллекта, который должен пилотировать боевого робота?