И тут Эльдриэ продемонстрировал очередную невероятную способность.

Его левая рука молниеносно взметнулась и встретила цепь, причём не латами на тыльной стороне, а тонкой кожей перчаток.

Если бы он подставил латы, цепь прокрутилась бы вокруг них и всё равно попала по голове, пусть и слабее. Так что Эльдриэ принял правильное решение… но тонкая кожа не смогла поглотить удар цепью 38-го уровня.

— Гх!.. — не сдержал рыцарь возгласа, когда поймал цепь.

Отчётливо послышалось, как сломались несколько пальцев. Теперь он не сможет пользоваться левой рукой, но в то же время я не верю, что он возьмёт и отбросит свой артефактный кнут в сторону. А раз так — пора подойти ещё ближе и навязать рукопашную. Лина учила меня безоружному бою в сэрлутском стиле. Он делает ставку не на кулаки, а на болевые приёмы и удушение, и сейчас это даже кстати: в бою с бронированным противником такие приёмы работают лучше всего.

— Я не закончил! — рявкнул я и шагнул к Эльдриэ, надеясь схватить его за израненную левую руку.

— Ну уж нет!

Однако тридцать первый рыцарь единства в очередной раз обманул мои ожидания.

Раздробленная ладонь вдруг схватила цепь и резко потянула. Другим концом цепь была приварена к браслету на моей правой руке, так что меня при этом крутануло на месте и выбило из равновесия. Я попытался было устоять, но тут Эльдриэ взревел громче:

— М-м-мгх-х!

Рыцарь хотел отшвырнуть меня с помощью цепи. Если бы у него получилось, я упал бы в зону поражения кнута, но не цепи, и Эльдриэ точно не дал бы мне приблизиться ещё раз.

Я автоматически переключил внимание с левой руки Эльдриэ и схватился за кнут в правой. На первых полутора метрах «Морозной чешуи» никаких шипов нет. Я быстро обмотал кнут вокруг руки, чтобы враг не смог его выдернуть.

Таким образом, Эльдриэ обрёк себя на близость ко мне кнутом в правой руке и цепью в левой. Причём если он отпустит цепь, я смогу безнаказанно атаковать его. Рыцарь и сам об этом знал, поэтому мигом усилил хватку раздробленной ладони.

Мы застыли где-то в метре друг от друга, связанные серебристым кнутом и металлической цепью. Я не представлял, как должна болеть рука, которой он сжимал цепь, однако рыцарь не подавал виду.

— Я сказал, что переоценил тебя, но теперь вынужден взять слова обратно, — хладнокровно прошептал он. — Не ожидал, что ты сможешь так ранить меня.

— Спасибо, что ли.

Вообще-то, мне хотелось разразиться длинной тирадой ему в ответ, но я не собирался обсуждать наши раны.

У Эльдриэ сломана левая ладонь, у меня рассечена грудь. Поскольку моя рана кровоточит, я теряю Жизнь быстрее противника. Если Эльдриэ догадается об этом, он наверняка будет удерживать патовую ситуацию, пока я не свалюсь от бессилия.

Хотя… возможно, он уже догадался. Изогнутые в полуулыбке губы рыцаря снова приоткрылись… Но сквозь них просочились совсем не те слова, которыми обычно тянут время:

— Странное дело. Ты знаешь, я… будто уже где-то видел твои уловки и стиль.