До сих пор Гумберт сверлил взглядом нависшего над ними Юджио, но после слов Райоса тут же откинулся на спинку дивана и воскликнул:

— Что вы! Я не имею ни малейшего понятия, о чём он! Более того, моё отношение к Френике ни в коем случае нельзя назвать вульгарным… ведь она ни разу не возмущалась и не противилась! — курсант-кандидат провёл рукой по пепельным волосам, зачёсывая их назад, и язвительно ухмыльнулся. — Хотя несколько легкомысленных приказов я всё-таки отдавал. Как господин Юджио наверняка заметил, после нашей недавней битвы, завершившейся, к моему сожалению, ничьей, я начал тренироваться усерднее. Раньше я избегал подобных тренировок, опасаясь развить уродливую мускулатуру, поэтому у меня ожидаемо разболелось всё тело. В результате мне пришлось просить Френику, когда я вечером принимаю ванну, разминать моё тело руками. Ну а чтобы при этом она не промочила форму, я великодушно позволил ей раздеться до белья. Не понимаю, что здесь можно назвать грубым или вульгарным!

Гумберт испустил горловой смешок. Растерянно глядя на него, Юджио ощутил, как в глубине души пробуждается незнакомое чувство. Стоило ли убеждать этого человека, да ещё соблюдая нормы приличия? Разве в такой ситуации удар деревянным мечом не уместнее слов?

Юджио нестерпимо захотелось наставить на него меч и вызвать на дуэль — здесь и сейчас; правая рука дёрнулась, но обнаружила на поясе пустоту. Успокоившись парой глубоких вдохов и стараясь сдерживать эмоции, Юджио ответил:

— Господин Гумберт, вы действительно считаете… что вправе отдавать подобные приказы? Да, ваши действия не упоминаются в правилах, но лишь потому, что эти запреты очевидны и без письменных статей. Как у вас только достало наглости приказать пажу раздеться?

— Ха-ха-ха-ха-ха! — вдруг расхохотался притихший Райос. Уголки его рта растянулись до ушей, казалось, он уже давно ждал, когда Юджио скажет эти слова. — Ха-ха-ха! Вот уж не думал, что услышу такое из уст элитного курсанта Юджио, ха-ха-ха-ха! Господин Юджио, не вы ли, будучи пажом, каждый вечер раздевались по приказу великана-простолюдина?!

— Воистину удивительные слова, господин Райос! Сам раздевается по первому требованию, но смеет стыдить других людей, ха-ха-ха! — немедленно подключился Гумберт и пронзительно захохотал.

Нестерпимое желание проучить нахала вновь завладело Юджио, заставив его содрогнуться. Но когда он уже готов был произнести слова, балансирующие на грани правил, Кирито за спиной наступил ему на пятку и тем самым привёл в чувство.

Действительно, наставник Голгороссо пару раз в месяц приказывал Юджио снять одежду. Но он всего лишь изучал мышцы Юджио и указывал, над какими стоит поработать тщательнее, — ничего извращённого в этом не было. Однако Райос и Гумберт наверняка только и ждут, когда он начнёт оправдываться, чтобы вновь посмеяться — и не только над Юджио, но и над Голгороссо. Поэтому юноша сдержался и, немного придя в себя, тихо ответил:

— Моё прошлое здесь ни при чём. Важно лишь, что паж курсанта Жижека считает свою жизнь невыносимой, хотя и подчиняется приказам. Если мы не увидим никаких улучшений, то всерьёз задумаемся о том, чтобы обратиться к учителям с просьбой о расследовании. Помните об этом.

— Поступайте как знаете, — послышался ответ, затем раздался очередной взрыв хохота, под который Юджио вместе с Кирито покинули комнату Райоса.

Когда закрылась дверь за спиной, Юджио занёс кулак, чтобы ударить по стене, но сдержался: его руки стали настолько сильны, что удар оставил бы вмятину, а значит, уменьшил Жизнь здания. Пришлось опустить руку: нельзя нарушать Кодекс, запрещающий умышленное повреждение чужой собственности. Кроме того, он не хотел опускаться до истерики. Юджио невольно затосковал по тем временам, когда мог вымещать всю злость, лупя топором по незыблемому Гигас Сида. Сейчас же ему оставалось лишь сердито стучать по полу подошвами, пока они возвращались в комнату в западной части этажа.

— Остынь, Юджио, — раздался за спиной знакомый голос Кирито, едва парень сдвинулся с места.

Горячая, словно печка, голова немного остыла, Юджио сделал медленный выдох и замедлил шаг, чтобы напарник поравнялся с ним.

— Знаешь, я удивлён, — бросил Юджио. — Я был уверен, что ты взорвёшься раньше меня.

Кирито усмехнулся и похлопал себя по левому боку:

— Будь у меня меч, может, и взорвался бы. А так… ведь не зря я тебе сказал, что они что-то задумали. Поэтому-то терпел и смотрел в оба.

— Ах да. Я уже и забыл те слова… Ну и что ты понял?

— Ладно Гумберт, но Райос?.. Ведь он сознательно пытался тебя спровоцировать! Думаю, они прекрасно понимали, если слова Френики дойдут до тебя через Тизе и Ронье, ты придёшь к Гумберту требовать объяснений. Если бы ты переступил черту, они обвинили бы тебя и грубости и назначили самое тяжёлое наказание, которое только нашли бы. Не стоит недооценивать коварство аристократов высших рангов.

— То есть… Райос позволял Гумберту вести себя так в надежде, что я приду возмущаться? Ничего себе… — Юджио остановился посреди коридора и прикусил губу. — И всё из-за того, что я опозорил Гумберта в схватке… А ведь ты столько твердил мне, что нельзя идти у них на поводу…