Дэкс.

Глава 14

Мы скачем без остановки, пока лучи солнечного света не проступают сквозь ночное небо, а солнце не начинает глядеть на нас сверху вниз, не замечая кровавую бойню, разворачивающуюся в Зарлоре.

Я больше не слышу потрескивания огня, хотя вижу дым, загрязняющий воздух прямо у гор.

Честно говоря, я не представляю, как далеко мы находимся от границ Зарлора и доберемся ли мы вообще до территории Таравина.

Король Нодиси скорее сровняет с землей целое королевство, чем позволит Черной Крови завладеть им. Я не могу отделаться от мысли, что мне следовало уехать раньше. Я должна была догадаться, как только увидела ту повозку с хиниксианским оружием. Они были близко, слишком близко. Что бы случилось, если бы Гидеон не разбудил меня? Возможно, я находилась бы в безопасности в своей пещере, но уже не имело бы значения, кто победит. Выбраться оттуда было бы невозможно.

Боги, надеюсь, что Илрин выбралась из Зарлора. Она может постоять за себя в драке в баре, но пьяные мужчины – ничто по сравнению с обученным последователем Зари Безупречности.

Гидеон все время следует за нами, но никто из нас не произнес ни слова с тех пор, как мы вырвались. Рана на моем боку не заживала, напоминая о себе тупой, постоянной болью. Я чувствую, как бурлит моя кровь, изо всех сил стараясь избавиться от яда, но я знаю, что этого будет недостаточно. Где-то в лесах между Волдуканом и Хиниксусом растет куст йолы, цветка, который способен убить любое существо, если от него не излечиться. Этим ядом и была пропитана стрела. Отсюда до Таравина восемь дней езды, а ближайшее поселение встретится нам только дня через три.

Известно, что эльфы и фейри умирают от йолы гораздо раньше, так что я могу только надеяться, что Дочь Кровавой Луны сможет продержаться достаточно долго. По крайней мере, кровотечение прекратилось, хотя рана все еще зияет. Я полагаю, если она сочится гноем, это значит, что мое тело пытается избавиться от яда, так? По крайней мере, это то, что я твержу себе, чтобы почувствовать себя лучше.

Скользнув взглядом по плащу, чтобы убедиться, что моя рана незаметна, я провожу рукой по гладкой шее Берман и обнаруживаю, что ее шерсть влажная на ощупь. Помню, как украла ее у фермера, который не заплатил нам с Венсеном. Она была ценной собственностью нашего клиента – самая крупная из всех его лошадей, с темной и шелковистой шерстью, как ночное небо. Когда мы увидели ее, мы попали в ловушку ее золотистых глаз. Она перешла от хождения из угла в угол в стойле к тому, чтобы бросаться очертя голову в битву с крылатым мужчиной на спине.

– Мы должны дать старушке передышку, – мой голос хрипит из-за яда, просачивающегося в мою кровь. Ходьба ускорит распространение инфекции, но было бы несправедливо доводить Берман до предела из-за нас.

Я могла бы сообщить им обоим, что мне не удалось выбраться из Зарлора целой и невредимой, но что это даст? Мы не можем повернуть обратно в Зарлор, и моя рана не сократит наше путешествие. Гидеон будет волноваться, что он вернется в книгу, а Венсен просто взбесится. Он, может быть, и неплох, но не знает, как вести себя в подобных ситуациях. Мой единственный вариант – удостовериться, что они не узнают, а также подождать и найти того, кому можно заплатить за лечение в ближайшем поселении.

– Согласен. Ты можешь пойти пешком. – Венсен натягивает поводья, чтобы остановить Берман.

– Ему повезло, что я не могу стянуть его с лошади за перья, – шипит Гидеон. – Скажи ему, чтобы наслаждался каждым прожитым днем, ибо их осталось не так много. – Его свирепый взгляд мог бы прожечь дыры в голове Венсена. Вкус виски приятно отвлекает от кислотного резкого привкуса яда.

Я начинаю качать головой, но останавливаюсь. Рану возмущает малейшее движение.

– Она уже несколько часов скачет с нами обоими на спине. Просто дай ей передохнуть. – Из-за сочетания измождения после боя, недостатка еды, сна, моей травмы и того факта, что луны нигде не видно, ситуация становится намного хуже, чем могла бы.

Венсен раздраженно вздыхает, спрыгивая одним быстрым движением.