По этой же причине я сам не смог открыть дверь: на ручке был амулет «Кто там?» Он передает информацию обо всех, кто хочет открыть или закрыть дверь.

– Но я тоже брался за ручку, когда мы сюда входили! – ужаснулся Валерка.

– Ничего страшного, – поспешил успокоить его Гунтас. – Эка невидаль, если в школьный туалет постоянно бегают подростки. А вот пелин, пользующийся уборной в детском учреждении в лысаковском измерении, – это крайне подозрительно.

– Ну, давай, Сильвия, пора этого будить. А вы, ребятки, пока идите, в коридоре подождите. Заодно посмотрите, чтобы никто нам не мешал и в туалет не ломился. И ты, Эрлок, вылезай уже, хватит ухо этого бедолаги мучить.

Ошарашенные друзья и Анфиска оставили в покое историка и послушно вышли в коридор.

Таракан, озираясь, вылез и отряхнулся от ушной серы.

– Тьфу ты, эти лысаки, что, совсем не следят за личной гигиеной? Хоть уши почистил бы, – брезгливо пропищал он. – И вообще, меня попросили провести разведку, не более того. Полазить, послушать, посмотреть, понюхать. В боевые тараканы я не нанимался. Тем более по таким неприглядным местам.

– Мы тебе искренне благодарны, отважный лесач, – склонился в почтительном поклоне Гунтас. – Хоть и подготовились, но, сам понимаешь, неожиданности всегда неожиданны. Особенно, когда речь заходит о других мирах. А кстати, как ты оказался в кармане у Кирилыча? Я же велел провести подробную разведку в его портфеле и личных вещах. За самим учителем тебя следить не посылали.

– А что там разведывать? Портфель до отказа забит золотыми слитками. Да так плотно, что даже бедному таракану не протиснуться. В бумажнике мышь повесилась – ни документов, ни денег. В карманах какие-то монеты и грязный носовой платок. И что прикажете мне было делать? Вернуться к уважаемому пелину с такой никудышной информацией?

Нет, если Эрлок берётся за дело, то привык доводить его до конца. Вот я и прыгнул к нему в пиджак. Решил: может, историк хранит важные вещи в каком-то другом месте? И не ошибся!

После первого урока Кирилыч резко побежал в туалет. Причем не для учителей, а для детей. Врывается и видит, как баба Нюра пол моет. Он её стукнул и с ног свалил. Потом открыл сливной бачок одного из унитазов и достал оттуда маленькую шкатулку. В ней он и хранил «магическое оборудование». Нить сразу на ручку двери нацепил, а верёвками Сильвию связал. Тут как раз и мальчишки прибежали.

– А где теперь эта шкатулка?

– Должна быть во внутреннем кармане.

Сильвия подошла к Кирилычу и сильно ударила его мокрой половой тряпкой по лицу. От неожиданности тот очнулся и открыл глаза. Но тут же заохал и схватился за голову в том месте, куда приложилась палка пелина.

– Где я? Кто вы такие? – еле слышным голосом причитал он.

– Молчи уже, нежить, – оборвала его Сильвия. – Кто мы такие, тебе, касатик, лучше не знать. Здоровее будешь. А вот кто ты такой и за каким лешим сюда пришёл, это мы сейчас выясним. Гунтас, дружочек, а ну как подай мою сумку, пожалуйста.

Пелин послушно вытащил из кабинки и поднёс старому магу большой клетчатый баул. Сильвия, немного покопавшись внутри, достала высокую керосиновую лампу. Раньше, в 20 веке, такие использовали для освещения, только эта была изготовлена из чистого золота. А вместо привычного керосина стеклянная колба была заправлена мутной серой жидкостью.

Сильвия со знанием дела поставила лампу рядом с головой Фёдора Кирилловича. Сделала несколько качков с помощью золотого штока, создавая давление внутри. После этого подожгла фитиль спичками и отрегулировала силу пламени с помощью маленького золотого колесика.

И только после этого снова обратилась к пленнику:

– Ну что, колдун-недоучка, надеюсь, тебе известен сей магический прибор? Или ты лекции в Академии магов прогуливал?