— Не язви мне, малец. Видел фильмы ужасов? Где герои забираются на заброшенный корабль, разделяются, чего-то ищут, а потом их съедает некая тварь-вирус-робот?
— Не люблю этот тренировочный сценарий, на самом деле. Убивают почти всегда… — задумчиво пробормотала Милица.
— Надо слушать человека с датчиками, а не переть буром напролом, — сказал Каин, а потом заметил поражённые взгляды остальных. — Что? Это стандартный тренировочный сценарий. Вас такому не учат в детстве?
— Паноптикум выморозков, — буркнул Морис.
— Ладно, хватит, — прервала их Лова. — Милица, это ненужный риск.
— На самом деле особого риска нет, — вступил Бон. — Странники — сработанная пара, но с нами толком не знакомы. Двигаться параллельными курсами — не самая плохая идея. Милица — девочка умная, знает за какой конец держать винтовку.
— Какая высокая оценка от кабачка, — фыркнула девушка.
— Допустим…
До «Спасателей Рубера» Лова служила на ремонтной барже. Три боевых похода в составе Корпоративного флота. Она возилась с тем, что оставалось от могучих боевых машин, наткнувшихся на облако ракет и превратившихся в радиоактивные развалины. И каждый раз, когда начиналась новая командировка, Лова приходила в маленькую часовню, закуток на одной из палуб «Харона», чтобы помолиться за сгинувших в Пустоте. Сейчас ей хотелось попасть именно в тот ящик с образами и свечами, короткими горькими словами проводить сослуживцев.
Она успеет это сделать. Позже. Сейчас же эти короткие воспоминания и мечты лишь сбивали её с должного настроя. Отправить странников вдвоём — не самая плохая идея. Бон привёл хорошие аргументы. Но они всего лишь дети, пусть и излишне самостоятельные.
— Идёте неторопливо. Куда бы то ни было первыми входят дроны и гранаты, только потом вы, это понятно?
— Да, — синхронно кивнули странники.
— Без героических выскоков и заскоков! Если что — отступаете к ближайшему выходу из этой кишки. Ретрансляторы ставите щедро!..
Лова инструктировала их, подражая своему собственному командиру в первый самостоятельный выход. Только в отличии от непоседливой девчонки, рвавшейся доказать всем и каждому, что она всё умеет, и вообще — икона самостоятельности, странники слушали внимательно, кивали и поддакивали своевременно.
— Тогда, — Лова посмотрела на штурмовой шлюз. — Попытка номер два.
Каин не понимал необходимости столь подробного инструктажа. Он странник, его этому учили, а конфессоры умеют учить на совесть. Как и Милицу, собственно говоря. Но раз подруга демонстрировала полное внимание к словам сестры Джефферсон, юноша решил последовать примеру. Повторение — мать учения, в конце концов.
В техническом коридоре, как и везде на станции, царил мрак, едва разгоняемый светодиодами на энерговодах и инфокабелях. Они тянулись от контейнера с ракетой и исчезали в направлении аппаратной. Дроны Каина сканировали каждый сантиметр поверхности, выискивая признаки наездников, хотя юноша справедливо полагал, что в ближайших отсеках их не осталось. Ожившая система защиты в прошлый раз бросила в них все доступные ресурсы.
Каин недовольно скривился. Он был уверен, что наглухо угробил узел управления обороной. И оба резервных! Даже в эндорфиновом угаре он не рассказал и половины того, как ощущал схватку с файерволами, как заливал виртуальным напалмом контуры управления, разрушая логические связи и блокируя цифровые крики о помощи. Ассоциативно-образный процедурный взлом для стороннего наблюдателя мог выглядеть и как тихое внедрение, и как полноценный штурм. Самое главное, что он почти не был ограничен языками программирования. Любая не-квантовая система могла лишь ограниченно сопротивляться подобному вторжению. Не смогла и эта. Нечему там было перезагружаться!
— Тебе это не напоминает детство? — тихо спросила Милица.
— Ты о блуждании по техническим коридорам под присмотром Ариадны? Или о путешествии по мрачным безвоздушным лабиринтам с высоким шансом помереть? — ехидно ответил Каин.