— А в ваш Орден можно попасть со стороны? Или странником надо родиться?

Милица поменялась в лице, придав ему больше приветливости.

— Каждый может стать странником и нести истины Пророка о Пути. Для этого нет препятствий.

— А вот если я решу завязать со всей этой некрофильской движухой, то что мне нужно сделать, чтобы попасть к вам?

— Можешь не завязывать, — улыбнулась девушка. — Путь Пророка, как и многие религиозно-философские концепции, не требует отречения от текущего жизненного пути. Просто ты начинаешь идти по нему осознанно, видя перед собой цель.

— А если я хочу поселиться на ковчеге?

— Тогда тебе придётся пройти через процедуру промывки мозгов и психокондиции для исключения влияния приобретённых во внешнем мире привычек, но и тогда ты сможешь бывать лишь на ковчегах-монастырях, а вот твои дети будут расти на одном из базовых ковчегов и станут полноценными членами Ордена, — воодушевленно рассказывала Милица. — И уже им раскроется философия Пути…

— Могла бы просто сказать: «нет», зачем издеваться? — поджал губы наёмник.

— Люди не всегда понимают простое «нет», — заметил Каин. — А так ты сам отказался от дурацких вопросов.

— Вы действительно промываете мозги кандидатам? — спросила Лова.

— Нет, святой Космос! — Милица всплеснула руками. — Но многие вступившие останавливаются на пороге ковчегов-монастырей. Они уже разделяют философию Ордена, но не готовы полностью посвятить себя тропам Пустоты. Большинство наших миссионеров именно вступившие. Странники не вербуют последователей. Да и кому хочется жить в огромном летающем городе со строгой дисциплиной и ограниченным жизненным пространством?

— Тогда логично предположить, что странники уходят из Ордена, — сказала Лова. За их разговором внимательно следили все пассажиры челнока.

— Уходят. Опять же, в основном вступившие. Урождённые странники уходят значительно реже, — согласилась Милица.

— Но это их Путь, — добавил Каин.

Разговор затух, а через четыре минуты вспыхнули предупреждающие огни на потолке, затопив десантный отсек красным светом.

— Заходим по-боевому, так что сожмите зубки и жопки! — предупредил пилот и на пассажиров немедленно навалилась эфемерная стальная плита.

Ускорение вдавило их в кресла, и даже скафандры не компенсировали нагрузки полностью. Челнок совершал резкие манёвры, меняя векторы подхода, словно боялся огня оборонительных орудий.

— Контакт! Под огнём!

Оптические датчики по всему корпусу челнока фиксировали оранжево-чёрные облака разрывов осколочных снарядов.

— Завеса шрапнели!