1
Рабочий, спеши! Ныне право дано
Осесть и тебе, непоседе.
Ты можешь купить себе землю равно
Близ озера Ваннзее{36}
И близ Николасзее.
Зачем ты мечтаешь о жалком обеде,
Когда на именье, когда на наследье
Нам право дано?
Отныне оно
Парламентом нашим провозглашено.
2
Рабочий, постой-ка! Участок ведь тот
Другому уже продается,
Который по праву именье найдет
Близ озера Ваннзее
И близ Николасзее.
Теперь погоди-ка, пока он загнется,
И снова именье тебе улыбнется,
Возьмет его тот,
Чей тучен живот:
Он право свое в кошельке обретет.
Параграф 115
Неприкосновенность жилища
1
Конституция про нищих не забыла,
Это нынче каждый честный нищий
Скажет откровенно.
Если бы у нас жилище было,
Было бы тогда сие жилище
Неприкосновенно.
2
Кто посмеет тронуть нас? Нахала
Суд тотчас же призовет к ответу,
Суд с нахала взыщет.
Нам жилище бы принадлежало,
Если б нам принадлежало где-то
Вообще жилище.
3
Потому как нет у нас жилища.
Под мостом приходится бродягам
Спать обыкновенно.
Под мостом холодный ветер свищет.
Там мы, не знакомы с этим благом —
Неприкосновенным.
1931
Ах, доктор…
Перевод Е. Эткинда
{37}
Ах, доктор, ведь нынче просто…
Вздор, вы помогать должны
Естественному приросту
Населенья своей страны.
Ах, доктор, ведь мы без крыши…
Вздор, есть же у вас кровать?
Пока вас никто не слышит,
Советую помолчать.
Для армии непобедимой нашей
Придется вам, дружочек, стать мамашей.
И скажу вам притом: рассудите о том,
Что послужите делу своим животом.
А прочее — вздор!
Рожаем, и весь разговор.
Ах, доктор, мы нищи и тощи,
Куда нам иметь детей?…
Безработным, фрау Реннер, проще:
Рожай, да и богатей!
Ах, доктор!.. Рыдать без причины,
Поглаживая живот?
Государству нужны мужчины,
Рабочие — на завод.
Для пользы всей промышленности нашей
Придется вам, фрау Реннер, стать мамашей.
И скажу вам притом: рассудите о том,
Что послужите делу своим животом,
А прочее — вздор.
Рожаем, и весь разговор.
Ах, доктор, нам так некстати…
Как вы не возьмете в толк:
Резвились ночью в кровати,
Теперь уплатите долг.
Фрау Реннер, закон не шутка,
Для вашего блага он.
Советую вам не лишаться рассудка
И помнить: закон есть закон.
А потому во имя мощи нашей
Придется вам, фрау Реннер, стать мамашей.
И скажу вам притом: рассудите о том,
Что послужите делу своим животом.
А прочее — вздор!
Рожаем, и весь разговор.
Изо всех вещей
Перевод А. Исаевой
Изо всех вещей мне дороже всего
Бывшие в употреблении.
Медные посудины
С вмятинами и сплющенными краями.
Ножи и вилки с деревянными ручками,
Стесанными прикосновением многих рук: форма их
Кажется мне благородной. Или вот каменные плиты возле старых
домов,
Стертые поступью многих, стоптанные, сточенные,
А между ними пробивается травка. Это
Счастливейшие из вещей.
Поступив в обращение,
Они непрерывно менялись, шлифуя форму, и теперь драгоценны:
На них есть проба.
Даже фрагменты статуй, обломки с отбитыми руками мне дороги. И они
Тоже жили, я вижу. Если их уронили, значит, куда-то несли.
Раз опрокинули, значит, где-то они стояли, не так высоко.
Развалины зданий
Вновь обретают контур незавершенных строений:
Словно набросок вчерне — их силуэты
Уже угадываются; но от нас это требует
Мысли. С другой стороны,
Они уже отслужили, да, отжили век свой. Всем этим
Я осчастливлен.
Ни единой мысли не тратьте на то,
чего нельзя изменить
Перевод Е. Эткинда
1
Ни единой мысли не тратьте на то, чего
Нельзя изменить!
Ни единого усилья на то, чего
Нельзя улучшить!
Над тем, чего нельзя спасти, не проливайте
Ни единой слезы! Но:
То, что есть, разделите между голодающими,
То, что можно одолеть и растоптать,
Растопчите и одолейте.
Растопчите себялюбивого негодяя, хватающего вас за руку,
Когда вы тащите из шурфа своего брата,
Веревкой, которая так доступна.
Ни единой мысли не тратьте на то, чего нельзя изменить! Но:
Вытащите все человечество из шурфа веревкой,
Которая так доступна.
2
Прекрасна победа того, что полезно!
Даже альпинист, который не застрахован канатом,
Никому ничего не обещавший, кроме как себе самому,
Радуется, достигнув вершины и торжествуя победу,
Ибо сила его оказалась полезной для него, а значит,
Она будет полезна и для других. Вслед за ним
Тотчас придут они
И приволокут на вершину, ставшую ныне доступней,
Приборы, которые крестьянину предскажут погоду
И облачность — самолету.
3
То чувство солидарности и торжества,
Которое объемлет вас при виде восстания на броненосце «Потемкин»{38}
В момент, когда матросы сбрасывают в море своих мучителей, —
Это то же чувство солидарности и торжества, которое
Мы испытываем при виде
Перелета через Южный полюс.
Рядом со мной сидели
Эксплуататоры, но и они были охвачены
Тем же переживанием солидарности, глядя
На действия революционных матросов, значит,
Даже подонки общества не могут
Противостоять неодолимым соблазнам возможного
И строгим радостям логической мысли.
Подобно тому, как опытный инженер
Стремится испытать с таким трудом созданный им
И непрестанно улучшаемый автомобиль на
Наивысшей скорости, чтобы выжать
Все, на что способен мотор, а крестьянин —
Вспахать свое поле улучшенным плугом, а мостостроитель —
Пустить гигант экскаватор по песчаному руслу реки, —
Так и мы стремимся до конца довести дело
Исправления нашей планеты
Во имя всего живущего на ней человечества.
Переезжая границу Советского Союза
Перевод К. Богатырева
{39}
Переезжая границу Союза,
Родины разума и труда,
Мы увидали
Над рельсами взвитый плакат:
«Пролетариям пролетарский привет!»
Но, возвращаясь в страну беспорядка и преступлений,
Возвращаясь на родину,
Мы увидали плакат
С обращением к поездам, уходящим на запад:
«Революция
Сметет все границы!»
1932
Тем, кто может уйти
Перевод Б. Слуцкого
Те, кто может уйти, должны уйти.
Не нужно просить их остаться.
Остаться должны только те, кто не может уйти.
Разве удержишь того,
У кого есть возможность уйти?
Ослабевшие не в силах
Удержать кого бы то ни было.
Но и в хорошее время
Не удерживайте тех, кто может уйти,
Потому что может наступить плохое время.
С нами пойдут в бой
Лишь те, кому грозит то же, что и нам.
Что нам за толк, если кое-кто
Любит нас за красивые глаза?
Скажем же им: сегодня
От нас еще есть дорога,
Кольцо вокруг нас еще не сомкнулось.
Может уйти каждый, у кого есть убежище там, снаружи,
У кого есть друг среди врагов,
Тот, кто еще может уйти.
Чтоб мы наконец остались одни —
Только люди,
Которые не могут уйти.
Когда фашизм набирал силу…
Перевод Б. Слуцкого
Когда фашизм набирал силу в Германии
И даже рабочие массы притекали к нему все сильнее,
Мы сказали себе: мы боролись неверно.
По красному Берлину нагло шлялись
Четверки и пятерки нацистов,
Обмундированные с иголочки, и убивали
Наших товарищей.
Однако погибали не только наши люди, но и люди Рейхсбаннера{40}.
И мы сказали товарищам социал-демократам:
Должны ли терпеть мы убийства наших товарищей?
Давайте вместе бороться в боевом антифашистском союзе!
В ответ мы услышали:
Мы бы, пожалуй, боролись вместе с вами, но наши вожди
Предупреждают нас, чтобы мы не отвечали
Красным террором на белый террор.
Ежедневно наша газета, сказали мы, пишет против индивидуального террора,
Но также ежедневно она пишет,
Что мы добьемся своего только с помощью
Единого Красного фронта.
Товарищи, поймите, то самое меньшее зло,
О котором твердят вам из года в год,{41}
Чтобы удержать вас от борьбы.
Уже сейчас означает терпимость к нацистам.
И вот на предприятиях и на биржах труда
Мы видим, что работяги хотят бороться.
В восточном Берлине социал-демократы
Приветствуют нас «Рот-Фронтом»{42}
И даже носят значки «Антифашистского действия».
Пивные
В часы вечерних дискуссий переполнены.
И вскоре нацисты
Уже не решались ходить в одиночку по улицам нашим,
Потому что, по крайней мере, улицы оставались нашими,
Даже когда дома уже были захвачены.
1932