— Ты ошиблась. Даже для карцера подобные условия были бы слишком бесчеловечны.
Микаса заглянула через руку и кивнула:
— Эрен попал в такую же ловушку вчера, — сказала она.
— Но зачем она в этом подземелье? — Жан прикрыл дверь и двинулся по коридору к следующей. — Здесь что, титанов… Бля!
Четырехметровый гигант будто все это время ждал их появления, и стоило молодому человеку только приоткрыть дверь, как массивная рука цепко схватилась за ногу долгожданного гостя и дернула Жана внутрь. От падения на спину он так сильно приложился виском об пол, что на секунду вообще упустил связь с реальностью, и только боевая закалка не позволила Жану Кирштайну позорно потерять сознание, а затем и жизнь. Главное, не свалиться в яму и не попасть в зубы гиганту. Он ухватился обеими руками за дверной косяк и что есть мочи дернул ногу на себя. Еще раз… И еще. С третьей попытки у него наконец получилось. И то с помощью Микасы, которой все же удалось рубануть клинком по руке титана с такой силой, что отрезанная кисть противника осталась при Жане, а сам титан вновь свалился в яму, из которой, видимо, смог как-то выбраться. Наблюдать, как это у него получилось и опытным путем выяснять, получится ли снова, у молодого человека не было никакого желания. Пар от отрубленной кисти теперь мешал обзору, а факелы в руке не позволяли достать по два клинка. Зато слуху ничего не мешало. И именно благодаря ему Жан понял, что это только начало.
Из-за закрытых дверей теперь слышались шорохи, скрип и царапанье.
Возможно, что сто лет назад копья в ямах и дверные засовы как-то могли остановить гигантов, но теперь — среди гнили и трухлявой древесины — эти препятствия казались шутливым недоразумением. Потревоженные титаны просыпались, ворочались в своих ловушках, ломали гнилые копья и устремлялись наверх.
Стена за спиной вдруг содрогнулась от мощного удара, а затем перегородка из песчаника рухнула вместе с упавшей дверью, и в образовавшемся широком проеме камеры показалась голова еще одного гиганта, скрытого от людей пылью и полумраком. А потом снова удар. На этот раз там, в глубине коридора, куда не смог пробиться свет двух факелов. Звук осыпавшихся перегородок и последовавшее за этим тяжелое приблежающееся «цок-цок» когтями по камню.
Хреново!
Жан не считал себя героем и уж тем более не таким сорвиголовой, как выскочка Йегер, который готов был иной раз рисковать собственной шкурой просто от отчаянной дурости. Но, похоже, сегодня у Жана выбора не было. За спиной Микаса приготовилась встретить «цокающего» гиганта, поэтому Жану не оставалось иного выбора, кроме как разделаться с тем, который только что преградил им двоим путь наверх.
Титан приближался на четвереньках, то и дело задевая стены узкого коридора. Небольшой. Метра четыре от силы, да и вряд ли здесь, в подземелье, в ямах-ловушках смогли бы удержать особей крупнее. Но даже этот, мелкий, представлял сейчас смертельную опасность. Пар и взвесь пыли оседали в легких. Глаза слезились, и все время хотелось кашлять. Так и астму заработать можно… А еще парочку сюжетов для кошмаров на ближайший месяц.
Жан не стал ждать и кинулся навстречу противнику, перекошенное лицо которого выражало лишь голодный азарт и злобу. В желтых выпученных глазах сверкнули отблески двух факелов, рука попыталась схватить человека, но тот оказался проворнее. Воспользовавшись носом титана в качестве подножки, он запрыгнул на голову и полоснул по загривку, а затем, не теряя ни секунды, почти вслепую — пар заполонил узкое пространство коридора — снова вернулся к Микасе, схватил ее за запястье и дернул к себе:
— Надо выбираться отсюда! — просипел Жан сквозь удушающий кашель.
Какими бы крутыми солдатами они ни были, в замкнутом пространстве все навыки и опыт теряли смысл. Нет места для маневра и слишком велик риск случайно ранить своего боевого товарища. Кажется, Микаса это тоже хорошо понимала, поэтому, не проронив ни слова, кинулась через мертвого титана к лестнице.
Подошвы сапог звонко отстучали чечетку по каменным ступеням, легкие наконец-то получили приток воздуха без пыли, а взгляд вместе с ногами устремился к серому проему двери — выходу из тюремного блока. Пол содрогнулся от удара, — гиганты рвались наверх — но камень выдержал натиск. На полпути к выходу Микаса отпустила руку Жана:
— Здесь будет проще. Держи оба, — и протянула ему свой факел.
Теперь уже с двумя клинками она двинулась обратно к люку, из которого только что появился трехметровый, и Жану осталось только наблюдать, как Микаса Аккерман делала то, что по ее же собственным словам всегда удавалось ей лучше всего — рубила мясо.
Видимо, гигантов в подземелье было только трое. Одного порешил Жан, двоих без труда зарубила Микаса прямо в тюремном блоке, когда те по очереди вылезли из люка.
Теперь за их спиной поднимался слабый столб пара и смешивался с водяной хмарью. Дождь усилился. Жан запустил сигнальную ракету в небо, после чего присел на корточки и устало закрыл глаза, пытаясь привести в порядок дыхание и унять легкое головокружение. Все-таки нехило он, видимо, приложился головой о пол в подземелье — вот и заработал небольшое сотрясение мозга. Ничего, не впервой. Хуже было другое. В его мутном сознании снова всплывали имена и даты на расцарапанных стенах тюремного блока. И от этого Жану становилось еще паршивей, еще сильнее начинала болеть голова и давить на плечи хреновое ощущение усталости от всего происходящего.
А потом все изменилось. Что-то теплое коснулось виска, и Жан, открыв глаза, с удивлением посмотрел снизу вверх на склонившуюся к нему Микасу. Она только что приложила свою теплую ладонь к его слипшимся от крови волосам: