Потом Кольцов подошел к Недогарову: "Вадим, ты у нас головой полка остался, а надо сохранить все, что можно из полковых документов для того, чтобы нас не расформировали. Думаю, в штаб армии топать придется, поэтому уходи в тыл, забирай также и нашего комиссара Горяева, а мы с Донниковым и Мутониным тут повоюем, да и сами отойдем завтра на Лобню".
— Думаешь, завтра выбьют нас, а дальше что, "Оракул"?
— Завтра выбьют, однозначно, еще же не забывай, что с севера накатывает 3-я танковая армия гитлеровцев. А вот дальше, дальше будет наше наступление, и мы немцев хорошо отгоним.
— Порадовал, что же тогда, я пошел!
— Чайкин, Орлов, вы парни тренированные, давайте вперед выдвигайтесь, чтобы подготовить под загрузку раненых и имущества полка автомашины, — дал команду Недогаров.
Обозы с ранеными и беженцами уходили в Лобню, по пути забрав семерых раненых бойцов на Рогачевском заслоне. Двигались медленно, чтобы не застудить лошадей и самим тоже не обжечь легкие. В Лобне беженцев разместили в пустом дачном поселке вместе с лошадьми и всем вывозимым скарбом. Раненых перегрузили на наши грузовики и снова отправили в Химки в распределительный госпитальный пункт, старшим колонны был Андрей Чайкин. Недогаров их успокоил, сказав, что через неделю мы точно выбьем врага, и жители смогут вернуться домой.
А 30 ноября у нас закончились артиллерийские снаряды. Совсем мало осталось противотанковых, пулеметных и ружейных патронов. Немцы под утро попытались провести снова обходной маневр по лесам силами пехотной роты, но "секреты" их заметили и, встретив автоматной стрельбой, быстро отступали в поселок. Немцы продолжали обход, но эффекта неожиданности уже не было. В результате завязалась позиционная перестрелка между бойцами нашего полка и немцами. Донников отдал приказ на отход. Мы скоро отступили к шоссе, уходя дальше к Лобне. Пулеметчики своих позиций не оставили и ценой своих жизней они пару часов сдерживали танки и пехоту врага.
Глава 16
Оборона Москвы. Победа под Красной Поляной
Немцы заняли Красную Поляну 30 ноября. В ясные дни отсюда была видна Москва, а в бинокль и Московский Кремль. Наткнувшись на ожесточенное сопротивление наших войск под Лобней, немец встал в оборону тоже, начав подтягивать дальнобойные орудия для обстрела столицы.
— Товарищи, немецкие оккупанты заняли Красную Поляну и начали подтягивать дальнобойные орудия для обстрела столицы, — начал свою речь Сталин на заседании Генштаба, — товарищ Жуков, что вы можете сказать по этому поводу?
— Ситуация серьезная, товарищ Сталин, подтянув дальнобойную артиллерию, враг может начать обстрелы Кремля, что недопустимо. Необходимо подтянуть резервы и выбить врага с этого населенного пункта. На остальных местах, Кремль находится вне досягаемости немецких пушек.
— Товарищ Василевский, прошу в кратчайшие сроки проработать вопрос контрнаступления и выбить немцев из Красной Поляны!
— Слушаюсь, товарищ Сталин!
Ставкой было решено провести контрудар. Этим вечером на командном пункте Западного фронта Жуков проводил совещание с командующими армиями по организации контрудара. Выработав общую стратегию и поставив задачи командующим армиям проработать детали наступления, Жуков завершил совещание.
— О чем задумался, Константин Константинович? — обратился Георгий Константинович к Рокоссовскому.
— Да вспоминаю одного разведчика, Кольцова из полка Шубина по оперативному псевдониму "Оракул", данному ему моим комиссаром Лобачевым.
— Кольцов? Видел его и помню, что подписывал ему награждение "Звездой Героя" за пленение немецкого генерала под Ельней, а запомнился тем, что из одного подразделения сразу нескольких человек "Звездой Героя" наградили, первый раз такое вижу.
— Точно, Георгий Константинович, о нем речь, так вот — все идет так, как он предсказал. Были мы с Панфиловым на рекогносцировке позиций в его полку под Волоколамском. Кстати, сама идея и реализация диверсии принадлежит Кольцову, когда он в Волоколамске взорвал штаб 2-й танковой дивизии со всем командованием. В итоге, у нас передышка трехдневная получилась, пока немцы потери восполняли, и управление дивизией вновь организовали. Так вот, он просил Панфилова не быть 18 ноября в Гусенево, но Иван Васильевич не послушал его и погиб от мины. Следующий его прогноз был о том, что немцы возьмут к 1 декабря Красную Поляну, а дальше не продвинуться — опять все совпало. Враг измотан, но это итак ясно, а вот то, что он предсказал о том, что морозы будут такие, что встанет фашистская техника и враг потеряет главное свое преимущество — маневренность и, поэтому мы в начале декабря сами начнем наше контрнаступление с разгромом фашистов, отбросив его на 100–250 км от Москвы. И что мы видим — сегодня принято решение на решительное контрнаступление большими силами. Вот откуда он мог знать про морозы, на каких подступах враг будет остановлен и даты наших планов? И, спасибо тебе, Георгий Константинович, за твою оценку моих действий под Волоколамском — комиссия Ставки серьезно настроена была против меня вначале! И это тоже он сказал мне про тебя.
— Говоришь, все совпадает, что бы он ни спрогнозировал. Хм, однако, данный факт заставляет задуматься, кто он такой.