Идя к закату, легко плывущее огненное светило с каждой минутой превращалось в тяжело остывающий шар, собственной тяжестью увлекаемый за край неба. Возвращаясь домой, они застали у ворот машину Асанали и самого Асанали, восхищенно размахивающего руками.

— Чего это с ним? — спросила Кристина.

— Сейчас узнаем.

— Фархад машинасы!45 — радостно кричал Асанали, когда, подъехав к дому Назира вышла из машины.

— Чего расшумелся? — устало прикрикнула на него Назира.

— Ассалому алейкум сестрица!

— Воалейкум ассалом, — ответила Кристина, сама не ожидая от себя такого.

Асанали мельтешился под ногами Назиры, извиняясь за то, что не взял трубку, когда он был ей так нужен.

— Бопты, Асанали. Ужинать будешь с нами?

Асанали сжимался от смущения. Ему очень хотелось остаться на ужин и в то же время неловко было напрашиваться.

— А можно? — спросил он.

— Жоним, хозяйничай на кухне сама. У меня намаз, — дав Кристине команду, Назира торопливо повязала на голову платок и зашла в дом.

Кристина быстро сполоснула руки в умывальнике нагретой солнцем водой и зашла на кухню. Асанали как хвост следовал за ней. Подбоченившись, она осматривала кухню, не зная за что взяться.

— Чайник там, — показав пальцем на шкаф сказала Асанали. — А хлеб в той корзине, — отправив девушку в другой угол кухни сказал он.

Кристина молча делала то, что подсказывал ей гость Назиры.

— Клади больше чая! Ээй, не так надо! — подскочив с места сказал Асанали. — Давайте сестрица я вам помогу.

Кристина устало села на край кухонного дивана и запрокинула голову назад. Асанали наслаждался процессом заваривания чая пересказывая девушке в подробностях события, случившиеся с ним в дороге за день. Настойчивый голос все говорил и говорил, превращаясь в белый шум. Девушка думала о своем.

— Удовольствие одно! А запах какой! — воскликнул Асанали закончив приготовление чая.

— Может все-таки подождем хозяйку. Некрасиво получится, если начнем без нее, — осадив болтливого гостя сказала Кристина.

— Хоп.