— Правильно сделал. В Кишиневе оставаться было опасно.

— Думаю, не вернулся ли он в свою часть, — сказал Янош. — Там-то его наверняка укроют.

— Теперь бы вообще под суд не отдали. Новый командарм — человек железный, горой стоит за своих офицеров, а к руководителям Молдовы относится, мягко говоря, без всякого пиетета. Читал в газетах его заявление?

— Не читал, негде было...

— В заявлении сказано: Снегур и вся его клика организовали фашистское государство, а министр обороны Косташ — людоед: вечером мобилизует людей, а утром бросает их в бой. Только с приднестровской стороны убито шестьсот пятьдесят человек и около четырех тысяч ранено. В общем, командарм сейчас ни за что не отдал бы твоего Обута властям Молдовы, потому что лейтенант исполнял свой долг.

Янош мог бы возразить, Обут стрелял в безоружных, среди которых была его Агнешка, но военный комендант его бы все равно не понял. И потому Янош только вновь напомнил о просьбе узнать, не вернулся ли в свою часть лейтенант.

— Вряд ли, — сказал Верман, однако снял телефонную трубку и попросил соединить с ротой спецназа. Разговаривая, он бросал односложные фразы, из которых ничего нельзя было понять. Потом дал отбой и сказал:

— Я оказался прав: в части беглеца нет. Нет — и не появлялся с момента ареста.

В дверь постучали. Вошел посыльный с пакетом. Верман расписался в получении, отпустил солдата. Вскрыв пакет перочинным ножом, вытащил оттуда листок и быстро пробежал глазами текст.

— Вот так новость! — присвистнул он. Удивление было настолько сильным, что он не сумел скрыть его от Яноша: — Ну и финт! Не ожидал. Добрались-таки до гада...

— До кого? — не понял Янош.

Комендант помолчал. Еще раз прочитал документ и, откинувшись на спинку кресла, спросил:

— Послушай, Чепрага, если я правильно уловил, ты прибыл сюда из батальона Носенко.

— Точно. Мы были там с Матвеевой.

— Расположение штаба помнишь? Сможешь туда провести?

— Да в чем, собственно, дело, товарищ полковник? — воскликнул Янош.

Комендант пристально посмотрел на сидящего перед ним здоровенного мужика, как бы оценивая его надежность, и повернул документ лицевой стороной:

— Читай! Видишь?

— Вижу — ордер на арест Носенко, — сказал Янош.

— Вот именно, ордер на арест. По этому бандиту давно тюрьма плачет. Еще в апреле его хотели арестовать, прокурор санкцию не дал, а начальник управления обороны Приднестровья генерал Кицак ограничился приказом об отстранении от должности.