Выйдя на боковую веранду, Гай поначалу его не заметил. Словно оправдываясь, он вытащил из кармана сложенный лист, показал мистеру Фолкнеру и принялся объяснять. Мистер Фолкнер задумчиво опустил кустистые каштановые с проседью брови. Но он же меня совсем не слушает, подумал Гай. Он наклонился лишь затем, чтобы лучше видеть мою вину, которая окружает меня темным облаком.
— Странно, что Анна мне об этом ничего не рассказывала, — заметил он.
— Я пока что держу от нее в секрете.
— Ага, — ухмыльнулся мистер Фолкнер. — Свадебный подарок?
Потом Фолкнеры отправились на машине за сандвичами в тот самый придорожный магазинчик. Дом утомил Гая. Он предложил Анне подняться на скалы.
— Одну минуточку, — сказала Анна. — Иди сюда.
Она стояла перед высоким камином из камня. Опустив руки Гаю на плечи, она посмотрела ему в лицо — чуть-чуть тревожно, но вся сияя от гордости за их новый дом.
— А здесь у тебя еще глубже запало, представь себе, — заметила она, проведя кончиками пальцев по впадинке у него на щеке. — Я заставлю тебя есть как следует.
— Может, мне нужно отоспаться, — пробормотал он. Он говорил ей, что последнее время работает по ночам. Он говорил ей (надо же было такое придумать!), что выполняет кое-какие задания агентства, как Майерс, чтобы подзаработать.
— Милый, мы… у нас ведь есть деньги. Какая забота тебя снедает?
Она раз десять спрашивала, не в свадьбе ли дело, не расхотелось ли ему на ней жениться. Спросит еще раз — пожалуй, он ответит: да, расхотелось, но он знал, что здесь и сейчас, перед их камином, она не станет спрашивать.
— Меня ничто не снедает, — поспешил он ответить.
— Тогда, пожалуйста, не работай так много, — произнесла она умоляюще и, в порыве радости и предощущения счастья, крепко его обняла.
Он машинально (как будто это не имеет никакого значения, подумалось ему) поцеловал ее: она ведь этого ожидала. Заметит, решил он, она всегда замечает мельчайшие оттенки в поцелуе, а они так давно не целовались. Когда же она ничего не сказала, он решил, что перемена в нем зашла так далеко, что об этом просто нельзя говорить.
30
Гай прошел через кухню и обернулся у задней двери:
— Глупо было с моей стороны напрашиваться в гости, когда у кухарки выходной.
— Что в этом такого уж глупого? Поужинаете тем, чем сами ужинаем по четвергам, только и всего, — заметила миссис Фолкнер, подавая ему веточку сельдерея, которую вымыла под раковиной. — Но Хейзел огорчится, что лишилась возможности приготовить для вас слоеный торт. Придется вам сегодня довольствоваться стряпней Анны.
Гай вышел. Солнце все еще ярко светило, хотя от частокола на клумбы крокусов и ирисов ложились длинные тени. Трава на газоне ходила волнами, и за их гребнями он едва разглядел перехваченные сзади заколкой волосы Анны и блеклую зелень ее свитера. Они много раз собирали с Анной мяту и кресс-салат там, у ручья, вытекающего из леса, где он дрался с Бруно. Бруно остался в прошлом, напомнил он самому себе, исчез, растворился. Неизвестно, что там придумал Джерард, но Бруно теперь боится поддерживать с ним знакомства.
Он проводил взглядом изящный черный автомобиль мистера Фолкнера, который прошуршал шинами по подъездной дорожке и медленно вкатился в открытую дверь гаража. Что он здесь делает, вдруг спросил он себя самого, здесь, где он всех обманывает, даже цветную кухарку, которая любит готовить для него слоеный торт, потому что как-то раз, возможно, единственный, он похвалил ее стряпню? Он отступил в тень под грушу, где его с трудом могли бы заметить как Анна, так и ее отец. Если он исчезнет из жизни Анны, много ли она потеряет? Она поддерживает связи с кругом старых приятелей, где они с Тедди в свое время вращались, с этими подходящими женихами, красивыми молодыми людьми, которые поигрывают в поло и — довольно безобидно — в ночных клубах, пока не вступят в отцовское дело и не женятся на очаровательных девушках, истинном украшении их загородных клубов. Анна, разумеется, другое дело, а то бы ее не могло к нему потянуть, с чего все и началось. Она не относится к числу очаровательных девушек, которые, проработав пару лет на государственной службе, чтобы было потом чем похвастаться, выходят замуж за подходящих женихов. Разве она не останется верной самой себе и без него? Она часто говорила ему, что он ее вдохновение, он, с его далеко идущими замыслами, но у нее было такое же дарование и такие же устремления, когда они познакомились, так разве она не способна идти своей дорогой? И разве не выберет ее другой мужчина, подобный ему, но достойный ее? Он пошел к Анне.