Вернувшись в холл, я огляделась в поисках выхода на улицу, набрела взглядом на высоченную и наверняка тяжеленную дверь и решила вместо неё воспользоваться дырой в стене. Так было быстрее и легче.

На улице оказалось настоящее лето. Я радостно встала ногами на мягкую лужайку и обвела взглядом широкий полукруглый двор. С внешней стороны его дугой ограничивала высокая арочная колоннада, наверху которой тянулся крытый смотровой коридор.

Я тут же представила, как в Средние века — если они, конечно, были в этой части Вселенной, — по смотровому коридору прохаживались стражники с колчанами и луками и вглядывались в раскинувшийся за колоннадой лес. Кстати, лес там действительно был и вполне густой. Интересно сколько гектаров земли Арвин умудрился очень удобно «вырезать» и спрятать у себя в саду?

Вблизи послышалось журчание воды, прерывая мою бурную фантазию, и я решительно пошла на звук. Почти в центре двора, у раскидистого сухого дерева, из углубления, выложенного камнями, бил родник и узеньким ручейком убегал в сторону леса.

— Нашла, — заявила, глядя на бьющую из-под земли воду, и уже собиралась обмыть в ней ящик, когда с нижней ветки сухого дерева на меня спикировало маленькое и звонкое нечто.

С громким «чирик», промахиваясь мимо моего плеча, в ящик приземлилась небольшая и крайне необычная птица. Её пыльно-изумрудные перья, покрывавшие тело, постепенно переходили в багрово-оранжевые на крыльях, хвосте и четырёх когтистых, почти кошачьих лапах.

Постойте-ка… Я присмотрелась получше, думая, что ошиблась, но нет — лап действительно было четыре, а вместо птичьего туловища под перьями пряталось гибкое хищное тело.

— Приветики, — поздоровалась с маленьким чудом и осторожно поставила ящик на траву. — Надеюсь, ты тоже питаешься не людьми.

Хотя, даже если бы людьми, в такую кроху много бы не поместилось.

В ответ собеседник оживлённо зачирикал и на каждое моё «Не может быть!» и «Правда что ли?» только активнее что-то рассказывал, периодически пощёлкивая клювом. Так с хозяевами порой разговаривают истосковавшиеся по ним коты на своём мурмурском языке. Если им поддакивать, такой разговор может длиться довольно долго, а задерживаться мне во дворе не стоило. Перед глазами всплыло недовольное лицо Арвина, и в голове прозвучало его коронное: «Эрна, где вас носило?»

— Прости, дружище, — прервала своего собеседника на полуслове, — у меня очень строгий начальник.

Но маленький гость намёка не понял и вылезать не планировал. Тогда я тихонечко постучала пальцами по боковине ящика и с радостью подметила, что полуптица заинтересованно повернула голову вбок и замолчала.

Ступая лапками, как охотящийся кот, она полезла на боковину, а я отвела руку дальше. Рывок за моими пальцами — и моя рука едва успела спрятаться за спину. Птица спикировала на лежавший в траве камень и возмущённо защебетала.

— Да-да, — подзуживала её, пока мыла ящик. — Но что поделаешь… Господин Макрой очень не любит ждать, — жаловалась ей на своего работодателя.

Птица понимающе зачирикала, но вскоре отчего-то замолчала. Оказалось, она просто потеряла интерес и, вместо моей скучной персоны, увлеклась камнем, на котором сидела. Постучав по нему клювом, будто примеряясь, она отвела голову повыше и ударила сильнее, делая в камне небольшую выбоину, потом раскрыла клюв и принялась скрести им, оставляя заметные углубления и трещины. Отвалившиеся куски камня были ею смело подхвачены и проглочены.

А ведь это могли быть мои пальцы, в которые она метила всего несколькими минутами ранее…

Я осторожно подняла вымытый ящик и начала вместе с ним пятиться назад.