Настроение паршивое. Посижу немного и поеду сына из сада забирать. Отвезу его в хату нового отчима. Передергивает. Мне тот мужик не нравится, не нравится, как он ездит и как разговаривает. Он не использует автокресло, хотя я купил. Моя бывшая поклялась, что не может иметь детей — почему я тогда поверил? Ума не было, стояло железно.

Пацанчик, правда, вышел классный, смышленый, на велосипеде гоняет как стрела. Но правильно говорят люди: заделать — это лишь один процент родительства. Самое сложное начинается потом. В пятницу заберу на выходные.

— Эй, привет!

Вскидываю глаза — передо мной девчонка лет двадцати. Блондинка, в коротких джинсовых шортах, белой футболке, кроссовках.

— Привет. Я ничего не покупаю. В секты не вступаю. В кредитах не нуждаюсь.

Она громко, искренне смеется, и это кажется странным. Но и забавным тоже.

— Ты грустный. Можно тебя обнять?

— Зачем это?

Девушка садится рядом, раскрывает объятия и улыбается.

Находясь в некотором ахуе, пялюсь на ее открытую, простую улыбку. И вдруг понимаю, что именно этого мне и хочется последние недели. Объятий, а не новой информации о том, что я не так делаю. Тянусь и обнимаю ее крепко-крепко. А она меня.

Пахнет приятными духами. Тонкая вся, славная. Огось.

— Все будет хорошо, — шепчет. — Мне тоже бывает паршиво. Это просто день такой.

— Далеко не первый, знаешь ли.

— Да и по хрену. Прорвемся. Ты такой симпатичный и грустишь!

Улыбаюсь:

— Спасибо. Ты тоже красотка.

— Правда?

Я отрываюсь на миг, разглядываю ее, а потом снова обнимаю.

— Еще какая.

Смотрите-ка, а жизнь потихоньку налаживается.