– Наблюдателем?

– Йа, наблюдайт… И говорилль – Турция захотелль забрайт вьессь Северный Африка, и Италия положилль этому грань… гранитс-са.

– И что ответил ваш советник?

– Обещалль подумайт.

…а зачем ты, камрад, рассказал об этом? Сболтнул спьяну?…»

На этот раз к умозаключению «другого Я», пожалуй, стоило прислушаться.

…может, нарочно проговорился, чтобы донести это до моего начальства?

…а что? Напрямую такие вещи делать не всегда удобно – вот и намекнули через подходящую мелкую сошку. Например – через капитан-лейтенанта Остелецкого…

…право, тогда, на «Хотспуре», всё было куда понятнее…

– Откуда вы, герр обер-лейтенант, так хорошо знаете русский язык?

– Оу, это отшеннь просто! Майн муттер родом из Остзее… из ваших балтийский немьец. Она хорошьё знайль рюсский и выучилль михь… мьеня. Муттер всегда говорилль: Россия и Германия – две гроссер… вьеликий держава и долш-шны дружийт!

– Это очень правильно. – осторожно ответил Венечка. Похоже, тут начиналась дипломатия. – А почему вы пошли служить во флот?

– Мы, пруссаки, есть гроссер зее… морской нация!

– Пруссаки? Морская нация? Хватит сочинять-то! – хмыкнул Венечка и тут же пожалел о такой некорректности.

К счастью, спутник ничего не заметил – он был слишком увлечён темой.

– Оу, йа-а-а! Мы йест много раз побеждайт!

– На море? Это когда, позвольте спросить?

Венечку взяло за живое. Ладно, ещё – услышать такое от француза, даже от турка. Но чтобы пруссак, немец-перец-колбаса, которому бы по плацу маршировать, заливал про морские победы?

– Это где ж Пруссия воевала на море?

Немец нахмурился – то ли задумался, то ли решил, наконец, обидеться.