– Если это международная операция, мне нужно подтверждение вашего задания.
– Эта операция – моя инициатива с самого начала.
– Тем не менее мне нужно письменное подтверждение от вашего начальства.
– Вы получите его завтра утром.
– В таком случае могу я попросить вас покинуть отделение?
Эверт Гренс никогда не избегал конфликтов. Скорее искал их, потому что конфликты заряжали его энергией. Но только не сегодня. Все, что ему было нужно, – по возможности не привлекать к себе лишнего внимания.
– Мы можем переговорить с глазу на глаз?
Она посмотрела на него. Как будто размышляла, насколько ей все это нужно. Быстрый взгляд на копенгагенских коллег – и те удалились в дальний угол просторного зала.
– Конечно, только быстро.
По коридору напротив небольшая комната отдыха. Гренс встал, закрыл дверь.
– У меня нет задания, – сказал он. – Потому что ни мой шеф, ни родители пропавших девочек так и не предоставили мне никаких полномочий. А родители второй девочки, которые, собственно, все это и затеяли, даже не захотели со мной разговаривать. Наконец, как будто всего этого недостаточно, я был отстранен и отправлен в вынужденный отпуск.
Гренс выдвинул простой пластмассовый стул.
– Но что-то подсказывает мне, полицейскому с сорокадвухлетним стажем, что я оказался в нужном месте в нужное время. И если в дальнейшем выяснится, что это не так, я без разговоров отбуду в Хельсингёр[6], а оттуда домой, прикупив по случаю лучшей в мире ветчины, которая, я знаю, продается в одной из тамошних лавок. Если же, напротив, наше сотрудничество будет иметь продолжение, я предоставлю вам все необходимые документы, как только улучу минутку, когда мне в этом никто не сможет отказать. А теперь решайте сами, стоит ли дать мне шанс.
Она ничего не ответила, только коротко кивнула. А когда десять минут спустя Гренс закончил рассказ о странных похоронах с пустыми гробами, кивнула еще раз:
– Даю вам отсрочку до утра понедельника.
– Спасибо.
– Кстати, меня зовут Бирте.
Она протянула руку.
– Эверт.
– Добро пожаловать, Эверт, на изнаночную сторону реальности.