Что же до моей уверенности… Суть околоигрового мира заключается в том, что за преодоление вызова — зачистку локации, убийство босса или выполнение задания — положена награда. Уж это-то Эмилиа должна была уяснить, пока мы беседовали. А значит, места вроде Поляны обязаны одаривать приключенцев, покоривших их, чем-то особенным.

Я лишь надеялся, что награда не спрятана в недрах муравейника. Туда я не сунусь ни за какую плату — кроме немедленного открытия магических способностей.

— Ах да, — спохватился я, — нужно спросить у Айштеры, что она думает насчёт задержки. Если она станет возражать…

Энель криво усмехнулась.

— Погляди на неё. Правда думаешь, что она будет против?

Айштера шла бок о бок с Тецуо. Они оживлённо переговаривались; порой травник начинал чертить что-то в воздухе палкой, а девушка поправляла или дополняла его воздушные рисунки. Насупившаяся Хоши плелась чуть позади. Её жаркое обсуждение не заинтересовало.

Вот и славно. Айштере будет полезно пообщаться с сородичами, которые не обвиняют её во всех смертных грехах из-за неправильного цвета волос. Я кивнул своим мыслям и бросил взгляд на небо. Оно начинало темнеть.

Эту ночь мы проведём под крышей.

Всё сложилось даже лучше, чем я ожидал. Наша компания поселилась в доме старосты; он был просторным и вместил всех. Мне досталась отдельная комната, чему я был несказанно рад. Второй раз спать на полу я не собирался, но и спорить с ашурой не хотел.

Следующим утром Тецуо развил кипучую деятельность. Сперва, как и обещал, он напоил Хоши воспитательным отваром из корней овечьих язычков. Кое-как осилив половину кружки, девочка сперва позеленела, потом покраснела и наконец побледнела.

За остаток дня бедняжка не вымолвила ни слова.

Она бродила неприкаянным призраком по дому, высунув почерневший язычок и поджав хвост. Периодически она хваталась за живот и тяжко вздыхала.

Сердобольная Айштера взялась приготовить настойку, чтобы облегчить страдания Хоши, но я остановил знахарку. Нужно нести ответственность за глупые поступки, объяснил ей я. Она нехотя согласилась.

Наказанием внучки Тецуо не ограничился. Он созвал собрание; на него нас не пригласили, но когда староста вернулся с него, то заверил меня, что все проблемы улажены. В этот момент он мало напоминал добродушного старичка, которого мы встретили по дороге в деревню. Слишком уж ярко горели его глаза мстительным торжеством.

Собрание совершило серьёзную ошибку, посчитав, что травник стерпит то, что его внучку пытались бросить на Поляне. Кто знает, возможно, теперь Тецуо начнёт борьбу за власть — и даже преуспеет, из номинальной фигуры превратившись в полноправного старосту.

Меня проблемы просчитавшихся крестьян не волновали. Со мной Тецуо, благодарный за спасение девочки, вёл себя вежливо и не задавал лишних вопросов. Я сообщил ему, что желаю остаться на пару недель, чтобы побродить по Поляне; вдруг на ней есть чем поживиться авантюристу?

Мне казалось, что с точки зрения жителя Эксдилики заявление абсурдно. Что можно найти на обычном лугу, который просто уменьшает разумных? Но травник невозмутимо кивнул и даже упомянул, что иногда в Трёхколесье заносит приключенцев, которые пытаются разгадать тайну Поляны. Но ни одна группа не задержалась надолго: рисков много, а прибыли нет.

Тецуо предупредил меня, что ещё прежде никто не отыскивал на Поляне ничего путного, но отговаривать не стал. И даже согласился предоставить жильё — совершенно бесплатно. Я с радостью принял предложение.

Айштера решению задержаться обрадовалась, однако то, что мы планируем исследовать Поляну, её встревожило. Фелина разрывалась между долгом и страхом. Долг призывал идти с нами, чтобы помочь. Страх отговаривал, напоминал об ужасной многоножке и других, не менее омерзительных и опасных обитателях микромира.

Хуже того, причудливым образом долг переплёлся в разуме фелины с призывом к приключению. Ведь что такое смертельно опасный поход на Поляну, если не оно? А именно приключений она жаждала с тех пор, как услышала о них от матери, — или думала, что жаждала.