Пытка шумом имеет долгую историю, и даже сейчас она применяется к заключенным во всем мире. Подлинный охват и частота применения данной практики неизвестны. Как часть так называемой «белой пытки», наряду с лишением сна, одиночным заключением и унижениями, она призвана подточить и сломить дух жертвы. По слухам, в американской тюрьме Гуантанамо на Кубе подозреваемых в терроризме пытали громкой музыкой, чтобы заставить их говорить. Доказанным фактом является то, что в багдадской тюрьме Абу-Грейб американские войска в 2004 г. действительно применяли пытки, как «белую», так и физические, в результате которых некоторые заключенные иракцы погибли. Расследование, организованное Сенатом после обнаружения этой скандальной истории, показало, что в качестве средства давления на заключенных использовались в числе прочего шум, громкая музыка и записи криков.
Засвидетельствовано также применение пыток шумом в лагерях допросов ЦРУ. Доказательством служит сделанный в 2014 г. отчет Сената о методах допроса, которые использовало ЦРУ в 2002–2008 гг. Наряду с удушением водой (
Воздействие шума может быть ужасным, но жизнь без него невозможна. В XX в. индустриальная цивилизация заново открыла для себя тишину. «У шума много видов, а тишина – одна», – говорил Курт Тухольский[418]. Однако влияет она на людей по-разному. Для кого-то тишина в шумном мире может быть роскошью, кому-то она дарит спокойствие и чувство безопасности. А кого-то, напротив, может беспокоить. Иногда она тревожит и угнетает. Кого-то смена привычной акустической обстановки даже пугает. «Шум не в состоянии разбудить пьяницу, но тишина пробуждает его»[121], – заметил Виктор Гюго[419]. «Шум защищает нас от тягостных раздумий, он разгоняет тревожные сны, убеждает нас в том, что мы тут все вместе и подняли такой гомон, что никто не посмеет на нас напасть, – писал швейцарский психиатр Карл Густав Юнг (1875–1961) в сентябре 1957 г. в Цюрих, Карлу Офтердингеру, профессору юриспруденции и основателю Швейцарской лиги борьбы с шумом. – Не было бы у нас никакого шума, если бы мы его втайне не желали»[420].
Воцарившаяся внезапно, сама по себе тишина для многих современных людей становится странным опытом. Снег приносит в мир звуков великое молчание. Там, где он ложится на землю, как толстое ватное одеяло, становится почти фантастически спокойно. Он приглушает шум города, а в сельской местности позволяет яснее различать звуки, которые иначе нельзя было бы расслышать, – например, как тихо чирикает птица. Природный поглотитель шума, он заставляет современный мир приостановиться, помедлить. «Тишина, безжизненность, беззвучность зимы – тягостно и жутко… Не слышно ни голоса, ни крика, ни шепота, не шелестит ни один листочек… Какое облегчение – наконец услышать шум снега, упавшего с ветки кипариса, сосны или тиса»[421], – описывал канадец Джордж Грин звуки зимы в озерном краю Британской Колумбии.
Особенно поражает снег в городе, где он приглушает весь шум, поднятый людьми. Канадский писатель Хью Макленнан (1907–1990) описывал свой родной Монреаль в 1961 г.: «Ничто не сравнится с тишиной северного города в предрассветных сумерках зимнего утра. Порой что-то шипело или шептало, скользило по окну, и я знал, что это был снег, кроме него – ничего, только звенящая тишина до тех пор, пока по Кот-де-Неж не пойдут трамваи»[422].
Если в большом городе внезапно наступала тишина и ее причиной был не снег – значит, происходило нечто из ряда вон выходящее. После 1945 г. необычный покой неоднократно наступал в результате отключения электричества. Нет ночного освещения, меньше транспорта на дорогах, на улицах почти безлюдно, поскольку закрыты почти все магазины, театры, кино и рестораны. Уровень звука в больших городах высокотехнологичного послевоенного мира резко падал. Самый известный случай такого рода – это «большой блэкаут» 9 ноября 1965 г., затронувший более 30 млн человек между Нью-Йорком и Онтарио (Канада). В течение 12 часов почти нигде не было электричества. Теле– и радиостанции остановили вещание, не было освещения, капала вода из разморозившихся холодильников, не ходили лифты, не работали аппараты искусственного дыхания. Почти 800 000 человек застряли в нью-йоркском метро, где поезда встали прямо на перегонах[423].
Несмотря на внезапное бедствие, было вполне спокойно, наступила почти нереальная тишина. «Большую часть времени запертые нью-йоркцы отдыхали и наслаждались ожиданием», – писал журнал Life[424]. Три часа спустя всех пассажиров вывели из тоннелей – за исключением 60 человек, которые в момент аварии находились в вагоне, проходившем глубоко под Ист-Ривер. Им пришлось ожидать спасения почти 14 часов. В Эмпайр-стейт-билдинг, тогда еще самом высоком здании мира, 13 лифтов остановились между 34-м и 75-м этажами. Застрявших там людей освобождали и выпускали через запасные двери, по пожарным лестницам, даже через проломы в стенах[425]. Компьютеры авиационной метеостанции отключились; к счастью, была светлая лунная ночь, так что всем самолетам удалось благополучно приземлиться. «Если бы шел дождь – такой же сильный, как предыдущей ночью, – могло бы произойти множество авиакатастроф»[426], – писал Life. Нью-йоркский аэропорт JFK не работал 11 часов 55 минут.
Заметнее всего были акустические перемены в большом городе. «Уличный шум превратился в лепет, тишину нарушали лишь болтовня и смех, иногда раздавался вой сирены, сигнал скорой помощи, полицейской или пожарной машины»[427]. Между Квинсом и Бруклином повсюду погасли пульсирующие огни реклам – их заменило мерцание свечей. За эту ночь отель New York Hilton израсходовал якобы 30 000 свечей. Было полностью парализовано движение на Центральном вокзале Нью-Йорка. Около 80 000 неудачливых пассажиров спали на лавках, в вагонах или прямо на полу. «Наушники и микрофоны делегатов ООН перестали работать, оставив всех в замешательстве – такое случилось впервые на нашей памяти», – писал журнал Time[428]. Вместе с ними замолкли дверные звонки, фены и пылесосы в квартирах. Добровольцы помогали полицейским регулировать движение на перекрестках, потому что светофоры тоже погасли. Большинство автовладельцев оставили свои автомобили на месте, почти все номера в гостиницах города были забронированы в течение нескольких минут. Закрылись торговые центры, и в то же время снизилась численность ограблений магазинов – примерно на 75 %. Никогда еще в Нью-Йорке не было преступлений меньше, чем в эту ночь.
Самый большой в мире город молчал – пусть только 12 часов.
Современность. Поворот в истории шума
Раньше было лучше (тише)?
Когда же было шумнее всего? Пожалуй, этот вопрос никогда не получит окончательного ответа. Шум прошлого отзвучал навеки. Звукозапись появилась лишь в конце XIX в. Точно узнать, каким был шум до 1900 г., практически невозможно, а каким стал после – очень сложно. Измерения проводились крайне редко, а если проводились, то не было никаких единых стандартов и параметров, позволявших объективно сравнить ситуацию до и после. Так что громкость шума можно оценить лишь примерно. Пиком точно была эпоха индустриальной революции. Между 1750 и 1900 гг. шум Нового времени со всей силой обрушился на бывшую сельскую местность и ворвался в маленькие города, прежде всего в Европе и США. Технологические нововведения изменили звучание мира, как ничто прежде. Прогресс шел неудержимо; в ходе индустриализации и урбанизации, с появлением огромного числа новых машин возникали невозможные ранее звуки и уровни громкости.
Межвоенный период (1918–1939) был переходным временем, также и в акустическом плане – прежде всего из-за распространения машин с двигателем внутреннего сгорания – легковых и грузовых автомобилей, строительной техники и кранов. Глушители как часть выхлопной системы еще не справлялись с задачей эффективного шумоподавления. Что раньше было не лучше (читай: не тише), отмечали уже современники. Голландский литературовед Эгидий Виллем Тиммерман (1858–1941) в автобиографии утверждал, что по сравнению с 1938 г. прошлое было громче. «Если ненадолго забыть о клаксонах, потрескивании грампластинок и вое громкоговорителей, то в городах прошлого было намного шумнее, чем в городах нынешних. Там не было ни асфальта, ни резиновых шин, ни запрета на деятельность шумных уличных торговцев… шарманщики и прочие музыканты могли играть каждый день. Безрессорные крестьянские тележки и телеги громыхали по грубым круглым булыжникам мостовой, этот грохот разносился по улице и был слышен за двести метров. С раннего утра до позднего вечера звучали крики торговцев, которые… продавали дыни и апельсины»[429]. Многое зависело от того, где и как в это время жил человек. Жители доходного дома в Берлине 1920-х гг. сильно страдали от городского и уличного шума, а население Зеветаля в Нижней Саксонии – существенно меньше. Сейчас этот маленький город лежит практически в кольце магистралей 1, 7 и 39.
Удивительно, но войны принесли некоторое снижение шумовой нагрузки. Шум отступил перед затемнением, комендантским часом, карточной системой и сокращением публичных мероприятий. Даже на фронтах Второй мировой часто по неделям царила монотонная, но тревожная тишина. Когда боевые действия начинались вновь, то пулеметы, пушки, «сталинские орга́ны» и минометы создавали шумовые пики невероятной высоты. Гражданское население страдало от воздушной войны с ее сиренами, гулом бомбардировщиков, взрывами и ревом опустошительной бури.
Вероятно, самой громкой эпохой мировой истории была вторая половина XX в. – по меньшей мере в Европе, США, Австралии и индустриальных городах Азии. Это связано прежде всего с действием трех факторов: ростом населения, интенсивным дорожным движением и шумом воздушного транспорта. Всего за 30 лет, между 1950 и 1980 гг., численность населения Земли почти удвоилась и достигла приблизительно 4,4 млрд человек[122]. Мегаполисы США стали самыми шумными местами на планете, небоскребы колоссально усиливали громкость звуков. С другой стороны, многие области, которые раньше шум обходил стороной, теперь услышали гром современности – его приносил в первую очередь транспорт. Численность транспортных средств во всем мире неудержимо росла. Легковые автомобили и грузовики стали мощнее, быстрее и вместе с тем громче. В мире строилось все больше автобанов и эстакад. Высокоскоростные спортивные автомобили входили в моду, вой их моторов распространялся все шире. Главной причиной шума была скорость. Машины, мчащиеся на скорости более 200 км/ч, вдруг стали доступны практически каждому. Но фактором шума первой величины стали самолеты и аэропорты. С появлением реактивных двигателей шум мог распространяться по всей Земле с высочайшей скоростью.
В 1970–1980-х гг. ситуация стала понемногу меняться. С этого времени технические новинки не увеличивали шум, а уменьшали. Благодаря современным двигателям самолеты нашего времени могут быть на 70 % тише, чем в 1950-х. Почти во всем западном мире на смену шумным дизельным локомотивам пришли более тихие электровозы. Вместе с тем бросается в глаза то, насколько за прошедшие десятилетия во всем мире выросло число полетов. Иными словами, самолеты стали тише, но летают они больше. Похожий эффект можно наблюдать и на железных дорогах. Локомотивы уже не так сильно грохочут, зато их скорость превышает 300 км/ч, отчего возникает дополнительный шум. Что касается автотранспорта, то здесь вполне можно надеяться на электромобили, которые могут уменьшить уличный шум. С другой стороны, останется грохот тяжелых грузовиков и фур. Больше всего шума создает сейчас именно грузовой транспорт с его дизельными моторами.
Несмотря ни на что, успехи есть, и их можно услышать. Тихое гудение городских электробусов. Шумопоглощающий асфальт, существенно уменьшающий громкость автобанов. Шумозащитные экраны, которыми сейчас отгорожены не только автомагистрали, но и железнодорожные пути на значительном их протяжении. Окна и двери с шумоизоляцией – по меньшей мере в новостройках они являются законодательно установленным стандартом. Работники больших промышленных предприятий на своих рабочих местах защищены от лишнего шума достаточно разработанными правилами охраны труда. Сами фабрики изгнаны на окраины городов, в центре их уже почти нигде не встретишь. В офисах больше не трещат телеграфные аппараты и не стучат клавиши пишущих машинок. Под окнами не кричат торговцы вразнос, а уличная музыка перестала быть массовым феноменом. Существенно реже звонят церковные колокола.
В мир пришли новые звуки. В большинстве случаев они гораздо тише, чем то, что люди слышали прежде, и все-таки могут порядком надоесть. Резкое клацанье пишущих машинок ушло в прошлое, но негромкое цоканье компьютерной клавиатуры тоже иногда мешает. Для множества людей главным раздражителем является звонок мобильного телефона – если звонят не они. В XXI в. человечество оказалось окружено самыми разными звуковыми сигналами: SMS, сообщения в мессенджерах и социальных сетях, писк клавиатуры банкоматов. Чирикающие светофоры для слепых, сгенерированные голоса, которые объявляют остановки в общественном транспорте, или голос автомобильного навигатора. Дома и в дороге с нами разговаривают голосовые помощники Алекса, Сири и многие другие. Многие свободные радиостанции Германии в 2010-х гг. взяли в обычай увеличивать громкость рекламного блока, чтобы сделать его заметнее в программе вещания.
Брутальный шум прошлого во многих сферах уступил место более мягким звукам. Шум нашего времени стал тоньше и вкрадчивее. Он стал тише, чем раньше, но зачастую действует на нервы все так же сильно. И он сознательно используется современной индустрией. Так называемые аудиологотипы, вроде принадлежащего Deutsche Telekom «да-да-да-ди-дамм», являются патентованными фирменными знаками и широко распространяются благодаря рекламе. Производитель телефонов Nokia в 1994 г. поставил себе на службу один из шедевров гитарной музыки. Испанец Франсиско Таррега (1852–1909) в 1902 г. написал Gran Vals, медленный вальс ля мажор, а финны выбрали эту переливчатую мелодию в качестве стандартного сигнала вызова для своих мобильных телефонов. Наверное, во второй половине 1990-х гг. никакая другая музыка в мире не звучала так часто, пока ее не вытеснил новый лидер рынка, Apple, и набирающие популярность iPhone. Логотип Intel можно показывать в рекламных клипах только с соответствующим звуковым идентификатором. Благодаря Microsoft компьютеры в течение многих лет включаются со специфическим звуком, который прекрасно знаком всем пользователям Windows – и многим из них действует на нервы. Ежегодно, начиная с 2011 г., международное жюри на специальном конгрессе присуждает премию Audio Branding Award, сейчас известную под названием International Sound Award. В 2009 г. специалисты по звуку и рекламе открыли в Гамбурге Audio Branding Academy, избрав путь инновационных и успешных концепций в акустической сфере[430].
Раньше шума было не меньше, он просто был другим. В целом во многих областях Европы, Северной Америки и Австралии стало тише, чем еще пятьдесят или сто лет назад. В то же время развитие воздушного транспорта, строительство автомобильных и железных дорог, а также глобализация позволили шуму широко распространиться по земле. Однако самое важное, как изменилась оценка шумовой нагрузки. Сейчас в ней видят серьезную проблему, чувствительность к шуму перестала быть объектом насмешек и обвинений в ретроградстве, а власть и общество эффективно реагируют на вызовы времени.