Вообще, заработанные за тварь деньги таяли удивительно быстро. Половину мы сразу же отложили на закупку провизии, ремонт телег, починку обуви, фураж и прочую бытовую мелочь, которая могла понадобиться в дороге. Ещё двадцать бронзовых монет ушли на обновление снаряжения. Старые, уже порядком изношенные фальшионы заменили кацбальгерами. Да, дорого, но в бою всё-таки они показывает себя куда лучше, чем его более дешёвые однолезвийные собратья. Ещё арсенал пополнился полдюжиной длинных, двуручных клевцов. Это единственное, что более-менее годилось для борьбы с противниками, закованными в латы. А нам предстояла как раз такая битва. Изорванные изношенные гамбезоны — новенькими набивными стёганками, которые удобнее сидели и не так сильно сковывали движения. Нескольким парням посчастливилось обзавестись латными рукавицами и составными наплечниками. Всё-таки руки для воина имеют первостепенное значение, а терять опытных бойцов мне ой как не хотелось.

С остальным пока пришлось повременить, хотя проблем у отряда всё ещё было в избытке. Шлемы у многих уже порядком поистрепались, да и сами по себе были мягко скажем не ахти. Обычные шишаки, которые едва прикрывали голову и вообще не защищали шею. Щиты, уже давно нуждавшиеся в ремонте. Самострелы, у которых уже порядком поистрепались тетивы.

Вот только еду, крышу над головой и жалованье для солдат тоже никто не отменял. На всё это опять нужны были деньги, и отнюдь немалые. Так что все оставшиеся проблемы пришлось вновь спихнуть в долгий ящик. Тоскливо, это конечно. Вроде бы в наёмники идут, чтобы разбогатеть, да и платят, надо признать, тут весьма неплохо. Вот только деньги всё время утекают, как песок сквозь пальцы, и мне постоянно приходится морочить себе голову одним единственным вопросом: «где бы достать ещё?»

— Куда бьёшь, остолопина! — заорал Бернард на одного из новобранцев, когда тот вонзил свой клинок в самый центр соломенного чучела, — Ты что, думаешь этим ножичком сможешь дырку в латах проковырять?

— Но…

— Они не из масла сделаны, мать твою, а из калёной стали, — капитан встал и хромая подошёл к импровизированному тренировочному стенду, — Бить надо или в лицо или по ногам. Или в бочину кинжал засунуть, если очень сильно повезёт, и под латами не окажется кольчужной рубахи.

— А по ногам зачем, — недоумённо уставился на него мужик, которого звали Янеком.

— Затем, дубина ты стееросовая, что твоя главная задача — убить врага, а не испортить ему латы, — продолжал отчитывать его Бернард, — Навряд-ли у кого-то из них окажутся латные поножи. Ранив такого засранца в ногу, ты сильно сократишь его шансы себя одолеть. Понял?

— А если окажутся? — не унимался мужик.

— Тогда молись, чтобы в этот момент у тебя в руках оказался клевец, а не вот эта вот ковырялка. Клевцом, ты если и не пробьёшь их, то запросто переломаешь врагу ноги. Добить его после — уже дело техники. Ладно, хорош лясы точить. Повторить упражнение!

Бывший капитан, и нынешний сержант, повернулся и морщась от боли поковылял обратно к скамье. Трость ему уже не требовалась — спасибо зельям Вернона, благодаря которым на нас всё заживало, как на собаках, — но рана всё ещё беспокоила и мешала нормально ходить.

— Тебе бы тоже попрактиковаться не помешало, — кивнул мне Бернард, усаживаясь на лавку, — С мечом ты ещё худо-бедно управляешься, а вот клевец, поди, и вовсе в руках ни разу не держал.

— В другой раз, — покачал головой я, глядя на ярко оранжевый диск солнца, наполовину скрывшийся за крышами низеньких домиков, — После твоих тренировок на следующий день ходить то трудно. А завтра, боюсь, мне понадобятся все силы. И даже — немножечко больше.

— Дело твоё, — равнодушно пожал плечами сержант, — Могу лишь сказать, что мастерство тебе ещё оттачивать и оттачивать. До опытного бойца, и, тем более до ветерана войны с Вольной маркой, ты ещё очень сильно не дотягиваешь.

— Чтож… — ухмыльнулся я, зажигая между пальцев крохотный огонёк, — У меня есть иная сила, чтобы противостоять врагу.

— Ага, — скептически скривился Бернард, — Будем надеяться, что её хватит.

Добавить мне было нечего. Сержант был прав — тренироваться нужно. Но сегодня этим заниматься мне чертовски не хотелось, да и раны, оставленные тварью, всё ещё давали о себе знать. Так что я просто молча пожал плечами и зашёл в корчму.

Внутри сегодня было людно. Народ собрался, чтобы в очередной раз послушать историю об охоте за Урсолаком. Роберт написал об этом целую балладу, как обычно, приукрасив всё своей неисчерпаемой фантазией.

Силён, коварен и хитёр,

И жаден был до крови,