Мысли еще лихорадочно мечутся в черепе, разум рассчитывает, как лучше поступить, а тело уже действует. Шажок назад, осторожно, чтобы не скользнуть, иначе вместо одного спасенного, получится два мертвеца. Спина выгибается сильнее, принимая усиливающуюся с каждым мигом нагрузку. Еще шажок. Руки звенят от напряжения. В плечи будто вогнали раскаленные иглы. Еще шаг. Где же провал, где он?

Пятка нащупывает пустоту. А вот и конец платформы. Сгруппироваться перед прыжком, насколько позволяет ситуация. Рывок! Тело на мгновенье теряет вес, проваливается, но миг спустя руки содрогаются, удерживая на весу. Удалось! Губы растягиваются в вымученной улыбке. Но шея тянется, вознося голову на уровень платформы - все ли вышло, получилось ли задуманное? Глаза лихорадочно шарят, и от ужаса замирает дыханье. Не вышло. Напряжение мышц оказалось больше чем собственный вес. Ящик отклонился назад!

От отчаянья Бегунец замычал, задергался в невыносимой муке. Уже с трудом понимая, что делает, перевернулся, упершись ногами в платформу, потянул веревку на себя, до беспамятства, до боли, до исступления. Гулко грохнуло, платформа содрогнулась. Ящик занял свое место. Ну вот и все. Работа закончена, ценный груз доставлен в целости. Вот только нет больше друга. Того, с кем, будучи еще совсем маленьким, возились возле дома, возводя из камушков башенки, а после, повзрослев, бродили по тропам за деревней. Того, с кем делился самым сокровенным, не боясь быть осмеянным, и кто в трудное мгновенье подставлял плечо. Того, кого никогда больше не будет рядом.

Губы задрожали, из глаз, оставляя мокрые дорожки, пробежали соленые капли. Обессиленные, пальцы ослабили хватку, готовые вот-вот разжаться. Когда сверху зашуршало, крепкая рука облапила за запястье, а в ушах прозвучало сердитое:

- Далеко собрался?

Неумолимая сила рванула вверх, ноги уперлись в твердое. Перед глазами, в мутном мареве, протаяло до боли знакомое лицо, отчего сердце застучало быстрее, а губы растянулись в слабой улыбке. Пошатываясь, и сглатывая слезы, Бегунец неверяще смотрел на Зубило. Когда зашуршало, по металлу застучали камушки, а мгновенье спустя платформа дрогнула, приняв изрядный вес. Переведя взгляд на возникшую за спиной товарища фигуру, Бегунец прошептал:

- Мастер... но ведь ты был наверху?

Шестерня взъерошил бороду, сказал сердито:

- Был, пока не увидел, что творите: один под груз нырнул, другой в яму кинулся. Другого места не нашли, развлекаться?

Под сверлящим взглядом мастера Зубило потупился, сказал сдавленно:

- Поскользнулся, вот и... - Вскинувшись, добавил: - Но ведь я выбрался! Да и Бегунец не от хорошей жизни с платформы скакнул, меня спасал.

- Он бы лучше груз спасал, - бросил Шестерня укоризненно. - Для того и поставлен.

- Груз важнее жизни? - прошептал Бегунец неверяще. - Мастер, что ты говоришь?!

Шестерня закаменел лицом, отчеканил:

- Погибни Зубило - ты бы остался жив, остался бы жив я. Разбейся груз - лишились бы голов втроем, а то и десяток рабочих до кучи.

- Настолько ценный? - Зубило взглянул исподлобья, покосился на сверкающий кристалл.

Шестерня вновь взъерошил бороду, сказал задумчиво:

- В местных недрах такое не водится, да и в чужих не особо. Боюсь и представить, откуда приволокли эти кристаллы. - Он понизил голос, сказал с необычайной серьезностью: - К тому же не забывайте, объект не закончен, и мы до сих пор плохо представляем себе назначение отдельных его элементов.

- А что с назначением? - Зубило вновь взглянул на мастера, пожал плечами. - Это не наше дело.

- Не наше, - согласился Шестерня. - Но функциональность всего объекта может напрямую зависеть от этих сверкающих камушков, что для нас лишь украшение. Бессмысленное и бесполезное.