Отделаться от Радвина удалось не сразу. Он настоял, чтобы я непременно опиралась на его руку и всё предлагал послать за лекарем, пока я не прикрикнула:
— Я не со скалы упала, успокойся уже!
— Голова не кружится? Не тошнит? — обеспокоенно допытывался он по дороге. — Можно лёд приложить.
— Себе приложи, — огрызнулась я.
Терпеть не могу, когда из ерунды раздувают трагедию. Пусть и забота, а всё равно раздражает.
Брат сжал губы в линию и поглядывал на меня с таким видом, словно я в любой момент могу впасть в кому. Ох, предчувствую, опять велит Эдне пичкать меня восстанавливающими отварами, гаже которых на вкус просто не выдумать. После моей «болезни» замучилась находить способы, как эту бурую жижу незаметно вылить.
— Сходи проверь, как там этот несчатный гвардеец, — попросила я, когда мы добрались до покоев Вальде. Муки совести проснулись и неприятно скребли коготками. — Я ж даже не извинилась... Может, ему компенсация какая-нибудь положена? Всё-таки пострадал на службе человек, чуть руки не лишился.
Гвардейцы у дверей настороженно внимали, боясь шевельнуться.

Маг не выглядел сонным. Он сидел в кресле и перебирал утреннюю корреспонденцию с таким видом, словно никогда с этого места и не сходил, свежий и ясноглазый, в идеально отлаженном костюме, с собранными в хвост волосами. Тонкостенная чашка распространяла аромат кофе по всему кабинету — и я вспомнила, что до сих пор не завтракала.

Сидя напротив, я выбирала, с чего же начать, уж больно много накопилось тем. Мессир Вальде не торопил меня с выбором, занимаясь своими делами. Изящные руки с ловкостью патологоанатома вскрывали один конверт за другим ножом для писем. Звук, с которым распарывалась бумага, удивительно успокаивал нервы.

Маг на мгновение прервался и поднял голову, словно что-то услышал. Он сразу же вернулся к своему медитативному занятию, с шелестом расправил заполненный убористым почерком лист и сказал:

— Угощайтесь, кофейник полон. Я не рассчитывал на компанию, но ваш голод слишком громкий, чтобы его игнорировать.

Меня не нужно было уговаривать дважды. Попивая свежий кофе, сдобренный порцией густых сливок и сахара, а так же подкрепив силы ещё горячей булочкой, я с неестественной радостью сообщила:

— Теперь весь дворец знает, что я ваша ученица.

— Вы не моя ученица, — пробормотал маг, внимательно читая письмо.

— Это вы так думаете, — не сдавалась я. — Но с общественным мнением не поспоришь. И если вам пришло в голову опротестовать эту новость, тогда давайте заранее попрощаемся. Папуля вышлет меня отсюда голубиной почтой, чтоб побыстрее вышло.

— Что ж, нежным отцом семейства его не назовёшь…

— О, к слову. Он уверен, что вы пытаетесь добраться до него через меня. — Я слишком громко стукнула чашкой о блюдце, что придало фразе агрессивный оттенок. — Вы пытаетесь?

Мессир Вальде наконец отложил письмо и воззрился на меня. Он насмешливо сощурился:

— Герцог Вилфорт не настолько дорожит дочерью, чтобы это было хорошей идеей.

— Айщ… Звучит жестоко.

— Вы всё равно не его дочь, так какая разница, — отмахнулся маг. — Но его паранойя весьма любопытна… Что ещё интересного он вам сказал?

Я поёрзала на кресле, затягивая с ответом. Не хочу подставлять Радвина даже косвенно, но если отец с королевой планируют переворот, лучше бы Вальде об этом знать. Сомнения перетягивали меня из стороны в сторону, как тяни-толкай.

— Если король сегодня умрёт, кто займёт его место? — спросила я, украдкой стягивая с позолоченного подноса ещё одну булочку. Сахарная посыпка пачкала руки. Я облизала пальцы и получила от мага укоризненный взгляд.

— Кронпринц первый в очереди на трон, — с этими словами магистр Ложи тайных знаний, Первый советник и страх божий сцапал моё запястье и тщательно вытер каждый палец полотняной салфеткой.

Мог бы и просто передать…

— То есть он?