— Но, Дэн, он исследователь рака и должен интересоваться лекарством.
— Почему они пытались погубить меня?
— Не преувеличивай, Дэн. Просто ты им не нравишься. А это другое. Может, на их месте ты делал бы то же самое.
— Неправда.
Перес отложил в сторону мертвую крысу.
— Все это бессмысленно. И ты хочешь потратиться на вскрытие?
Дэн утвердительно кивнул.
— Логан, спроси себя, ну что бы они выиграли, поступив так? Ты сам говорил мне, как лекарство, проявляющее активность на лабораторных животных, может быть таким же и в случае с людьми.
— Я хочу еще раз проделать этот эксперимент.
Перес всплеснул руками.
— Тьфу ты черт!
— У нас осталось еще немного этого соединения, я закажу новых крыс.
— Забудь про это. И знай, я больше в игре не участвую.
— Рубен, пожалуйста! Ты мне нужен. И нельзя их держать здесь. И у меня небезопасно.
— В своей квартире, Логан, я пытаюсь наладить нормальную жизнь.
— Рубен, пожалуйста, ради меня. Я тебя умоляю.
И он не преувеличивал.
— Ты переходишь все границы. Ты ненормальный.
Но Перес, говоря это, уже соображал, куда бы пристроить клетки, чтобы не слишком воняло.
Через десять недель после возвращения Сабрина получила письмо из Кельна. Даже если бы на конверте не была наклеена характерная по строгости немецкая марка, так непохожая на итальянские с птичками, цветочками, гончарными изделиями, она бы узнала адресанта по слегка дрожащему почерку, как бы воскрешающему элегантность начала века.