– Но нам очень нужен этот порошок!

– Тогда давай на мотылька сменяю, забавный он. Тоже крупновата плата, но ты, смотрю, не любишь экономить.

Легкое шевеление ткани – Фаферон пересел на плечо. Еще, чего доброго, согласится!

– Нет, только не его, – поспешно запротестовала Рина. – Забирайте весь мешок, пожалуйста. Лучше положите на сдачу каких-нибудь вещей. Фаферон, вам домой еще что-нибудь нужно?

На улице как будто что-то упало.

Не дожидаясь ответа Фаферона, продавщица достала бумажный пакет и принялась укладывать в него товары. На Рину она поглядывала с недоумением. Когда заполнились целых три пакета, Рина упросила женщину остановиться. Она подхватила тот, что был поменьше – еще ведь мимо искаженных бегать, – и вышла из душного гаража. В стороне мелькнули знакомые фигурки.

Арк и Дарьяна – та погрозила Рине кулаком.

Внезапное появление этой парочки Рину почти не удивило. Дарьяна и ее дружки все время околачивались поблизости, иногда мешали, а иногда помогали. От падения спасли, стало быть, и за отставших искаженных благодарить надо именно их.

Рина шагнула к ребятам, чтобы спросить об этом прямо, но те двинулись прочь. А затем Дарьяна и вовсе исчезла – прыгнула в пустоту. Прежде чем последовать за ней, мальчишка с каре постучал пальцем по запястью. Рина фыркнула, но тут же поняла, что им с Фафероном действительно стоило поторопиться.

На обратном пути она только и думала, как же эти двое научились создавать для себя червоточины. А еще наконец поняла, кому обязана межслойным путешествием на трамвае.

Глава одиннадцатая

Краеугольный камень

Чаепитам уже надоело фестивалить. Довольные гости вывалили за порог, наперебой расточая хозяевам благодарности и пожелания.

В окно Алькова Рина пронаблюдала, как один из дедушек – обладатель очаровательной вязаной бороды – полил цветы заваркой из укутанного чем-то тоже вязаным чайника и уселся на стул, каждая ножка которого была заботливо одета в вязаный носок. Рину передернуло: иногда и от уюта может стать не по себе. Особенно если он такой вязано-невменяемый.

Рина завесила окно краем балдахина и вышла в центр комнаты, где Хехелар почти закончил внешний контур знака. Еще несколько горстей порошка образовали странные точки вокруг него. Пернатый фамильяр сверился с эскизом, который подозрительно напоминал рисунок из письма Изабелле Зиновьевне и те отблески, что создавали сигнеты.

– Это печать? – спросила Рина.

– Да. Надеюсь, я все п-правильно вспомнил…

– Зачем рисовать порошком? Неужели нельзя ее просто поставить, как все делают?..

– Это. Старая. Школа, – вмешался Кетутиль. – Лучше еще не придумали. Печать-проводник. Для сердца.

– Когда оно освободится, проводник из нужных трав приведет его на законное место.