«Красавцем был он!»

Прошло еще четыре, пустых, ничем не заполненных дня.

Ничего. Все тихо.

Дима стоял у окна, задумчиво рассматривая окрестности.

Белая рубашка была отутюжена так, что стояла колом. Это я старалась найти себя в домашнем хозяйстве. Согнув руку в локте, он застегивал запонку и обручальное кольцо сверкало в солнечном свете.

Кольцо он носил не снимая. Везде и всегда. Даже на тренировке вешал на тонкую цепочку на шее.

«Мой!» – подумала я, млея и выдохнула.

Всякий раз, когда я видела Диму таким, меня обуревала какая-то детская гордость. Словно я лично вывела его в пробирке, таким, как он есть сейчас: в черных костюмных брюках и белоснежной рубашке с широкими манжетами.

Он обернулся, словно прочитав мои мысли. Улыбнулся мне одними глазами. Слов не требовалось, я прижалась к обнаженной груди, просунув руки под незастегнутые полы рубашки, вдавила ладони в твердую спину и выдохнула, зажмурившись, словно кошка.

– Все еще находишь меня красивым?

– Угу… Очень.

Он хмыкнул мне в волосы.

Сам себя Дима красивым не находил; просто элегантно одетым, просто с правильными чертами. Но сегодня вопрос звучал как-то по-другому. Не как обычно – шутки ради, или из желания получить комплимент. Взяв меня за плечи, он заставил взглянуть на себя в упор.

– Давно ты Олега видела?

В первый миг я даже не поняла, о ком он. Но по заострившемуся кончику носа, – когда Дима нервничал, он неосознанно, слишком сильно втягивал в рот верхнюю губу, – догадалась. Пожав плечом, я убрала руки и почесала голову. Олег был на несколько лет младше. Наши матери принципиально друг с другом не разговаривали.