– Это все твой собственный возраст, – парировал он. – Ты можешь, конечно, говорить, что ты любишь девушек, но пойди-ка, попробуй родить от девушки. И тут, как Супермен из-за тучи, в твоих объятиях появляюсь я! В трусах поверх легинсов. Надежный, как «Мистер Мускул».
Мы рассмеялись, и я вдруг вспомнила, как мы сидели на нашей кухне, уверенные, что их уже нет в живых. И Соня бессознательно сжимала ладонями свой живот. Меня передернуло. Я неосознанно сжала Димину руку, Соня, так же инстинктивно сжала руку Максима. Мы улыбнулись друг другу, обменявшись понимающими взглядами. Просто подруги, – хоть она и клялась, что никогда не станет унижать свою любовь дружбой.
Те сутки, что мы провели считая наших любимых мертвыми, изменили все. Она сказала Максу, что беременна и будет рожать. С ним, или без него. А он ответил: «Рожать ты всяко будешь одна, я на такое смотреть не буду. Но в ЗАГС пойдем вместе!»
И Соня, конечно же, согласилась. Когда перестала плакать от счастья, прыгать и верещать.
– Что, если мы поженимся в один день? – спросила я, не в силах справиться с мыслью, что мне придется присутствовать не только на своем, но еще и на их свадебном банкете.
– Да! – с готовностью согласилась она. – С радостью!
И Дима, в кои-то веки, не возражал.
– Мы с Кротким будем кричать вам «Горько!» – сообщил он.
…Машина остановилась.
Я вспомнила, как пять лет назад, проезжая мимо «Шанхая», я вывернулась на пассажирском сидении, холодея от боли. Чтобы еще раз увидеть Диму в объятиях незнакомой красавицы. Кто бы мне сказал тогда, что я сама однажды встану на ее место?
Я еще крепче прижалась к Диме и, улыбнувшись, он ласково спросил:
– Что, маленькая?
– Нет, ничего…
Кто-то распахнул перед нами дверцу. В лицо ударили запахи улицы и колючие зерна риса. Прикрывая лицо рукавом, Дима, улыбаясь, подал мне руку, я выбралась из машины и подала руку Соне, она вылезла вслед за мною и обернулась. За нею, держа в руках ее пышные юбки, выбрался Макс.
И гуськом, взявшись за руки, мы прошли сквозь толпу гостей.
КОНЕЦ.