– Шибко умный что ли, Рогов, – ворчит трудовик, – такого быть не может, я же там шуруп аж десятку вкрутил, слона можно подвесить.
– Михаил Павлович, слона то может и выдержит, а вот толпу восхищенных детей не вынес, кто-то толкнул, и штукатурка не устояла. Что еще Тимофеич скажет?
– М-да, уж! – Горестно вздыхает трудовик, почесывая щетинистый подбородок. – Похоже облажались мы с тобой. Будет нам на орехи. Тебе то что, а вот мне… э-э-эх. – Он тяжело вздыхает ещё раз – А ведь старался, сам на шурупах висел. Да, что теперь… Старая у нас школа, ремонт ей нужен капитальный…
Я уже не слушаю, что он там бубнит дальше. Мне надо на третий урок, тем более у нас это геометрия, а Ада поблажек не делает никому. Не успел я разложиться, как за математичкой, как в двери показалась рыжая головка Адониной.
– Ад-иванна, Марь-кузьминична-просит-вас-отпустить-Рогова-к-ней. – Ленка выдает скороговоркой цепочку слов, поворачивается в мою сторону и делает круглые глаза, показывая кивком, чтобы шёл побыстрее.
– Пусть идёт, надеюсь, он уже большой мальчик и сможет сам осилить новую тему, может это у него получится лучше, чем, газеты вешать, – Ада, как обычно, саркастична до язвительности.
Кузьминична сидит у себя и что-то пишет в толстой тетради. Услышав скрип двери, поднимает голову. Убирает прядь волос, упавшую на глаза и обращается к нам:
– Садитесь, мастера стенной печати. – И дальше с места в карьер, – Свете Седуновой на ногу упала ваша «газетой», хоть и не так сильно, как она кричала, но синяк будет. Родители жаловаться придут, что мне им говорить прикажете? А вдруг пожар? Рогов, – переводит она взгляд на меня, – твоя идея сделать газету из доски? Твоя-твоя, я помню. И ведь не плохая вроде бы идея, но не для нашей школы.
– Зато, Мария Кузьминична, задачу привлечь внимание школьников нам выполнить удалось!
– Ага, даже перевыполнить, – это уже Адонина пытается шутить. Мне в этот момент не понятно, то ли она меня поддерживает, то ли так издевается. Мелочь пузатая.
– А что штукатурка в нашей школе непрочно держится, то тут никто не виноват – я перехожу в наступление, – ремонт зданию нужен, вон, и Мишпаша об этом говорит, я даже забываю, что употребляю кличку трудовика вместо положенного имени-отчества…
– Михаилу Павловичу тоже достанется, – не замечает моих оправданий завуч, – ему Василий Тимофеевич по-мужски мозги прочистит, чтобы крепче вкручивал. А вам надо думать, как быть дальше с газетой.
На следующий день после уроков я опять в кабинете завуча:
– Мария Кузьминична, можно?
– Придумал как газету сделать? Давай, Боря, рассказывай.
– Придумал даже три варианта. Первый – просто крепить доску на 4 точки и обязательно в кирпич, возможно даже со снятием штукатурки и установкой доски вровень с поверхностью стены. Второй сложнее, но и привлекательнее. Сделать в виде отдельно стоящей тумбы. Есть еще и третий вариант. Сделать пять досок по количеству рубрик. Под общей шапкой, с общим лозунгом. И развешивать в разных местах школы. Около учительской про учёбу, около спортзала про спорт, рядом с гардеробом про культуру и досуг. Это позволит ликвидировать столпотворение у газеты, сделать разную периодичность и разную наполняемость. Только Михаилу Павловичу придётся дополнительно поработать.
– Вот это тебя не должно волновать. Пусть расплачивается за то, что прибил доску, как попало. Хотя вторая идея мне все-таки нравится больше. Она, конечно, более трудоёмка, но потенциал в ней я чувствую. Но делать будем по первому, это проще, быстрее и привычнее. Решено, даю команду нашему плотнику-столяру, пускай реабилитируется.
– Мария Кузьминична, а как вам еще идея, – И я кратко излагаю задумку о школьной многотиражке.
– Боря, в этом учебном году точно не получится. Тут переговоров с шефами на пару лет, а нам еще школу ремонтировать надо. РайОНО денег выделяет мало, говорит, – «надо шефов трясли». Так что, первый вариант и всё.
Про идею с радиогазетой я даже и заикаться не стал. Не время пока. Хотя будка в школе имеется и даже проекционная кабина за актовым залом. Ни то, ни другое не используются. Адониной скажу, она девушка шустрая, за два года эту идею запросто пробьёт, и Кузьминична ей симпатизирует.