– Кто недостаточно хорошо знает английский, может не уловить нюансов, но что подумают те, кто…

И завсегда повеселюсь, Хоть с ней, друзья, хоть с ним!

– Ох, я ему устрою, этому мерзавцу, – распетушилась мать.

К Лесли и Теодору присоединился Спиро с ломом, и они втроем взялись за крышку сундука.

– Я человек широких взглядов, – сказала мать, – но это уже чересчур!

– Дорогие, – обратилась к ним Лена, внимательно слушавшая капитана. – А что значит «рука с левой резьбой»?

– Это… это… такая английская шутка. – Мать отчаянно подыскивала слова. – Что-то вроде каламбура.

– Вот-вот, – поддержал ее Ларри. – Вроде выражения «ей воткнули перышко в одно место».

– Ларри… – взмолилась мать. – Мало нам капитана, так ты еще тут!

– Мама, кажется, Кралефский там задохнулся! – всполошилась Марго.

– Я что-то не поняла каламбур про перышко, – сказала Лена. – Объясните.

– Лена, не обращайте внимания, это всего лишь неудачная шутка.

– Если он задохнулся, может, мне остановить выступление капитана? – спросила у матери Марго.

– Отличная мысль! Останови немедленно.

Возня с тяжелой крышкой сопровождалась громкими стонами. Марго подбежала к Кричу:

– Капитан, капитан, пожалуйста, остановитесь. Мистер Кралефский… мы беспокоимся за его жизнь.

– Остановиться? – удивился он. – Но я только начал.

– Есть вещи поважнее, чем ваши песенки, – холодно обратилась к нему мать. – Мистер Кралефский не может выбраться из сундука.

– Это одна из моих лучших песен, – сказал он обиженно. – Она охватывает почти все страны. Чили, Австралия, Дальний Восток… сто сорок куплетов!

Я видел, как мать вздрогнула при мысли, что ей предстоит выслушать еще сто тридцать четыре куплета.