Ему вторили радостные крики девушек рядом со мной. Недоуменно посмотрела на них и столкнулась с глазами Га-Ллы, в которых застыл несвойственный ей восторг.

Все изменилось, будто по мановению волшебной палочки. Нейры разошлись, словно воды Мертвого моря перед Моисеем, освобождая ту часть зала, что отделяла нас от императора. Встали двумя несокрушимыми стенами.

Каменный пол вспыхнул, раскрасившись в семь диагональных цветных полос в несколько метров толщиной, напоминая мне доску для гайи. Посреди зала вспыхнул черно-белый круг и буквально зафонил магией.

Кто-то громко застонал, испуганно вскрикнул. Зал наполнился гомоном тихих, но эмоциональных ругательств. И, казалось, несокрушимые стены нейров слаженно сделали шаг назад, отступая. Краем глаза заметила вспыхнувшие штаны одного из нейров и то, как провалился второй…

— Каждый шаг — испытание стихии. Пройдете их все и станете гайнэ, — перекрывая возбужденный гомон, звучал голос Ги-Зяна. — Помните про свои печати. Не доберетесь вовремя до императора, и магия разорвет вас изнутри.

Страха стало больше. Сгустившись, он навалился на нас своей гнетущей тяжестью. Отозвался комом в груди, заполошным ударом сердца и перехватившим дыханием.

А когда я вновь смогла вдохнуть, неожиданно почувствовала, что чад, повисший в зале, стал действовать на меня. Это было ощущение легкого опьянения, голова немного кружилась, и слегка поташнивало. По телу пробежала волна возбуждения.

Глаза безошибочно нашли Ша-Кира, выделили, узнавая среди десятков лиц скрытых масками. Вздрогнула, заметив эту перемену. В голове пронеслись воспоминания о ку-клукс-клане и сотне-другой случаев, когда люди прятали лица за масками и это ничем хорошим не заканчивалось.

Единственное открытое лицо императора оставалось спокойным и неподвижным, рот был приоткрыт в гримасе, едва похожей на улыбку.

У меня мелькнула смутная мысль: а не содержит ли это новое благовоние наркотики, ослабляющие волю человека и его способность сопротивляться внушению? Я встряхнулась и уже готова была сделать шаг назад, отступая, но осталась на месте, смутно ощутив чье-то скрытое предостережение. Вспышкой пришло прозрение — отступать нельзя. Шаг назад равен проигрышу, пусть еще и не дан старт.

К центру ступенек ведущих к трону, ударяя ладонями в огромные барабаны, с двух сторон приблизились рослые полуобнаженные мужчины. Затем так же с двух сторон показались раскрашенные воины, трясущие огромными шестами копьями. И каждый их синхронный взмах руками отзывался глухим деревянным звуком, будто это были и не копья со сверкающим в магических лучах наконечником, а наполненные мелкими камешками детские погремушки. Остановившись возле барабанщиков, они двинулись по кругу, постепенно ускоряя ритм, и иногда наскакивая друг на друга.

За спинкой трона откуда-то сверху, стал опускаться огромный медно-розовый гонг.

Танец воинов становился все быстрее. И скоро танцующие мужчины — их было больше десятка — слились в одну извивающуюся цепь. Зрелище было захватывающим. Завораживающим. Помимо воли я ощутила, как сама едва заметно покачиваюсь в такт барабанам и пристукиваю ножкой.

Гонг завис примерно в метре над спинкой трона. Вспыхнул ярко розовым диском, отразив магический свет. Загорелись золотом символы, нанесенные по его краю. Легкие и воздушные колотушки сами собой взлетели снизу — синяя, голубая, фиолетовая. Ударили в медный диск, наполняя зал мрачным, зловещим гулом и вибрацией. Застучали в каком-то им одном известном ритме, накрывая и удаляясь, создавая сложные тона.