– Лиза! – ахнула Улыбка.

– Что Лиза?!

– Вершители не вступают друг с другом в близость. Это строжайше запрещено!

Оглушенная, я замотала головой:

– Не понимаю, но ведь Карат говорил, что не потребует от меня исполнения долга сразу после свадьбы. Я думала, что долг – это… интимные отношения.

– Нет, дорогая. Наш долг – это дети. Идущий рядом – это тот, на кого можно положиться, кому можно доверять, тот, кому можно оставить ребенка, если суждено уйти навсегда.

– Дети? Но ведь дети не получаются просто так. Уж вы-то должны это знать!

Наставница отвела взгляд:

– Так уж вышло, что мы слишком зависимы от сапиенсов… от людей. Как и чуждые. Если они используют людей вместо пищи, то мы…

Столько тоски было в ее голосе, столько боли, что и мне стало не по себе. Против воли я зажмурилась, как когда-то в детстве, пережидая страшный момент.

– Плод связи двух вершителей убивает одного родителя самое большее за восемь лет. Забирает силы, здоровье у того, кто по тем или иным причинам ближе, к кому больше привязан. И, что самое ужасное, нет способа это остановить, как нет средств, чтобы избежать беременности. Все, что придумали сапиенсы, нам не помогает. Вывод, думаю, ты сможешь сделать сама.

И я сделала, но, возможно, не тот, что ждала наставница. В памяти вдруг возникли слова Булата, которые он сказал отцу Эльвиры: «Она моя дочь. Старшая». А потом перед внутренним взором встала мама, такая, какой я ее помнила: молодая, красивая, счастливая. Она умерла внезапно, сгорела за неделю. Оставила меня за день до восьмилетия.

Ужасная догадка пронзила голову. Я открыла глаза и посмотрела на Улыбку.

– Лиза, ты меня пугаешь, – пробормотала наставница. – Твой взгляд… он страшен.

Я не ответила, вместо этого сделала то, что должна была сделать еще в прошлый раз. Залезла в потайной карман куртки и вытащила фотографию, с которой почти никогда не расставалась.

– Посмотрите, – протянула карточку видящей. – Прошу, посмотрите внимательно и скажите: знаете ли вы ту, кто здесь изображен?

Улыбка подслеповато прищурилась, рассматривая фотографию:

– Да, я знаю, кто это. Это Лиана, видящая. Мы обрели помощников на одной церемонии и дружили. Но она погибла во время стычки с чуждыми много лет назад. Так сказал Булат. Откуда ты ее знаешь, дорогая?

– Это моя мама, Елена Корде, – глухим незнакомым голосом ответила я и, помолчав, добавила: – Она умерла за день до того, как мне исполнилось восемь.

Наставница ахнула и вдруг изменилась в лице. Ее пальцы разжались, фотография упала на стол.