— Меня удивило, что ты платишь слугам.

— Понимаешь, я пришел к выводу, что нужно поощрять людей. У меня слуг почти вдвое меньше, чем было в доме твоего отца. Но они отлично справляются.

Пандора слушала Лешу с едва заметной болезненной усмешкой.

Он ожидал подобного разговора, но почему-то оказался к нему не готов и, чтобы скрыть растерянность, пустился в пространные объяснения:

— Я освобождаю рабов при условии, что они отработают свою цену. Часть жалования выплачиваю деньгами, чтобы они поняли, что это не обман, и научились распоряжаться деньгами. После покупки раба я всегда беседую с ним и объясняю…

— Всегда беседуешь? — Пандора сделала многозначительную паузу. — Мне ты такого не предлагал… Полагаешь, что свою цену я отработать не смогу… или не соглашусь?

Леша постарался побороть смущение:

— Хорошо, допустим, я бы тебя отпустил, что бы ты сделала?

— Отправилась домой…

— Как?

— Как угодно… Пешком.

— Одна? Но ведь сейчас война. Афины окружены кольцом врагов! Коринф, Мегары, Беотия — все они союзники Спарты.

— Ты мог бы помочь мне и договориться с каким-нибудь купцом, чтобы я могла отправиться морем.

Леша почувствовал подвох.

— Я так и собирался сделать… — осторожно выдохнул он.

— Ты лжешь! — вскрикнула Пандора и гневно махнула рукой, опрокинув килик. Винные ручейки побежали по столу и осыпались на мозаичный пол розовым дождем. Но девушка не обратила на это внимания. — Думаешь, я ничего не знаю? Ты же мог отправить меня несколько дней назад?! Сколько еще кораблей должны уплыть в Афины, прежде чем ты дашь мне шанс на свободу?

Алексей растерялся от ее напора:

— Поверь, так будет лучше… — он успокаивающе коснулся ее ладони.

Девушка отдернула руку.

— Не сомневаюсь, что для тебя так будет лучше, — холодно сказала Пандора и отвернулась, пряча слезы.