Алексиус что-то раздраженно проворчал на своем языке. Сердце Пандоры заныло от тяжелого предчувствия.

— Ох, простите, господин! Я не хотела его пущать! Но он, окаянный кричал, что у него неотложное дело! — оправдывалась Эфимия.

Алексиус кивнул.

— Ну? В чем дело?

— Вам послание от моего господина, — гонец протянул Алексиусу свиток.

Алексиус развернул папирус и стал читать. Пандора, не отрываясь, следила за выражением его лица, но никак не могла разобрать, какие новости получил Алексиус. Кажется, он не был огорчен, но и нельзя сказать, чтобы обрадовался.

Алексиус задумчиво отложил папирус, который тут же свернулся в трубку, и растерянно посмотрел на Пандору.

— Это от Теодора? — невольно спросила девушка.

Алексиус отрицательно покачал головой и повернулся к посланнику:

— Сколько ты добирался сюда?

— Почти два дня, господин.

— Пешком?

— Да, господин. Бежал почти все время.

Алексиус с уважением посмотрел на поджарую фигуру гонца и кивнул:

— Отлично. Ты заслужил награду. Поешь и отдохни, — он перевел взгляд на ключницу. — Эфимия, позаботься, пожалуйста, о нашем госте.

Когда посланник уже стоял в двери, Алексиус окликнул его:

— Ты умеешь ездить верхом?

— Да, господин.

— Хорошо… — Алексиус замолчал, сосредоточенно о чем-то размышляя.

Пандора с тревогой наблюдала за ним. Алексиус еще раз перечитал свиток. Затем откинулся на спинку клисмоса, прикрыв глаза, и забарабанил пальцами по столу. Наконец он посмотрел на девушку. Пандоре показалось, что в его взоре смешались сожаление и сочувствие, но это только еще больше напугало ее. Она с робкой надеждой глядела ему в глаза, и с каждой секундой ее сердце наливалось тоской и отчаянием. Девушка вспомнила свои опасения. Боги не могли дозволить смертным принимать решения. Судьба привела ее сюда и велит остаться здесь до конца дней.