— Что? Что через пять дней?

— Будет еще один корабль. Скорее всего, последний до весны. Теодор уже договорился.

Пандора зажмурилась и стиснула ладони, чтобы унять дрожь в руках. Прикушенная губа наполнила рот солоноватым привкусом крови. Из крепко сжатых век неудержимо текли слезы.

Девушки долго сидели молча. Наконец, Пандора справилась с эмоциями. Нужно было что-то сказать, но ей было неловко даже взглянуть на Агаристу.

Она с трудом улыбнулась:

— Знаешь, Алексиус недавно придумал такую штуку… Для девушек совершенно незаменимая вещь.

Агариста обрадовалась, что можно переменить тему:

— Как интересно. Расскажи!

— Давай лучше покажу! — Пандора взяла Агаристу за руку и увлекла за собой.

За обедом Леша ловил на себе взгляды Пандоры. Раньше она почти никогда не смотрела на него, а при разговоре отводила глаза. Сейчас он просто ее не узнавал. С ней произошла какая-то неуловимая перемена. Пандора словно ожила, и только сейчас стало понятно, насколько опустошенной и потерянной она была раньше. Каждый ее взгляд, каждая улыбка заставляли Лешино сердце гулко взрываться в груди. Он чувствовал, что его щеки заливаются краской, но ничего не мог поделать.

Казалось, что после вчерашнего вечера Пандора и Агариста стали гораздо ближе, они весело щебетали, ни капли не смущаясь присутствием мужчин. Это само по себе было удивительным. Но девушки, вопреки обычаям, не стеснялись дразнить и подзадоривать собеседников.

— Знаешь, дорогой, мне Пандора такую вещь показала!

— Интересно, и что же это? — улыбнулся Теодор.

— Ох, всемогущие боги! Не знаю, как и описать! — Агариста прыснула.

Теодор вопросительно посмотрел на Пандору.

Та бросила на Лешу лукавый взгляд:

— Алексиус придумал волшебную прялку-самопрялку. Это… — она замялась. — Ну, такая хитрая прялка, на которой прясть шерсть одно удовольствие. Я вчера за вечер спряла столько, сколько вручную и за пять дней не смогла бы! Я бы и больше сделала, да кудель в доме закончилась. Это мечта любой девушки! Его за такую прялку любая девушка расцеловала бы!

Леша ошарашенно повернулся к Пандоре:

— Я думал, ты… — он наконец сообразил, что сейчас не время вспоминать первую реакцию Пандоры на прялку.

В глазах Теодора загорелся огонек: