– Я сейчас ее уроню. Серьезно, уроню.

Это был Санджей откуда-то с другой стороны многоярусного шедевра Анвиты.

– Если ты ее уронишь, – сказала ему Анвита, – я уйду от тебя к Рики.

– А у меня есть право голоса? – Раздался голос Рики из передней комнаты. – Потому что я вообще-то кое с кем встречаюсь.

– Так надо было привести его, ее или их с собой.

Лорен. Естественно.

Рики издал виноватый звук девятнадцатилетки.

– Мы пока не на стадии «Приходи смотреть на меня по телевизору с кучей незнакомцев, с которыми я познакомился в телевизоре».

– А что, есть такая стадия? – спросила Розалина.

– Есть, когда ты был на ТВ.

– Ребята, – голос Санджея резко поднялся, – «Мария-Антуанетта» в откровенной опасности.

– Все в порядке. – Терри вышел из гостиной в коридор, который уже с трудом вмещал гостей и, конечно, не мог справиться еще и с появлением качка ростом под метр девяносто. – Я держу.

Немедленный хор «Терри, не надо» успел сказать только «Терри, не…», прежде чем Терри взялся за торт. К его чести, ему удалось донести «Марию-Антуанетту» до кофейного столика, прежде чем он наступил на деталь «Лего» Амели, подпрыгнул от боли и сбросил ее на колени Рики.

На мгновение воцарилась благоговейная тишина в связи со второй кончиной «Марии-Антуанетты».

С кухни позвал Гарри:

– Случилось то, что я думаю?

– Зависит от того, – сказала Амели, которая сидела на полу вместе с Эллисон и строила акулу из того, что осталось от «Лего», – что ты думаешь. Если ты думаешь, что с потолка спустилась большая медуза и всех ужалила, то нет. Но если думаешь, что Терри разбросал огромный торт по всему дому, то да.

Гарри застонал.

– Терри, ты полный идиот.

– Я пытался помочь, – защищался Терри, умудряясь выглядеть искренне обиженным. – Ничего. Я…