К V веку н. э., спустя тысячелетие после жизни Будды, в Северо-Восточной области Индии действовал университет, который принимал желающих из знатных семей всего субконтинента и стран Юго-Восточной Азии. Учиться в Наланде – так назывался буддийский университет – мечтали многие образованные люди. Получить там образование было очень престижным во многих смыслах, даже некоторые брахманы отдавали на обучение своих сыновей. Это был триумф буддизма.
Казалось, это победа над варново-кастовым устройством Индии и моральными устоями индуизма. Однако они сохранились и продолжали развиваться по своим законам, оказавшись в состоянии ответить на вызов буддийской философии и этики. При этом буддизм сильно повлиял на нравственные представления индийского общества, хотя и не стал доминирующим учением. Значительное влияние оказывал джайнизм, который тоже распространился по всей Индии, хотя и не с таким количеством сторонников, которые были у буддистов.
В истории Индии были и другие попытки упразднить кастовое неравенство. Так, например, сикхизм – религия, возникшая в начале XVI века, – отрицает варны и джати, призывая к равенству всех людей перед Богом и между собой.
Исторически корова всегда отождествлялась с варной брахманов и убийство коровы рассматривалось как такое же тяжкое преступление, как убийство брахмана. Во времена правления династии Гупта[359] в середине I тысячелетия н. э., убийство коровы каралось смертной казнью.
В настоящее время в таких странах, как Индия и Непал, где индуизм исповедует большинство населения, корова находится под защитой государства и пользуется огромным уважением. Защита коров и отказ от употребления говядины в пищу традиционно является неотъемлемой частью индуизма.
Для средневековых и современных индуистов корова – священное животное, и употребление в пищу говядины не принято, серьёзно осуждается и практически не встречается. Это ещё один этический стандарт индуизма, который сформировался не в эпоху Вед, а значительно позднее, но утвердился в обществе и служит отличительным признаком индуизма как целого явления.
Молоко и молочные продукты продолжают играть ключевую роль в религиозных обрядах индуизма. Молоко также используют как средство очищения. Коров используют для производства молока, масла, сыра, а быков – как тягловых животных. Коровьи лепёшки повсеместно распространены как топливо и строительный материал.
Повсеместно коровам оказывается величайшее уважение – им разрешается свободно бродить даже по самым занятым улицам больших городов. Во многих штатах Индии существует запрет на убийство коров: за убийство или ранение коровы можно попасть в тюрьму.
Бхакти (на санскрите «преданность, преданное служение») – собирательное понятие в индуизме, используемое для обозначения эмоциональной привязанности и любви между преданным (бхактой) и Богом. Объектами поклонения выступают различные формы или проявления бога – Кришны, Вишну, Шивы, Богини-матери или других богов.
Бхакти как один из видов йоги (бхакти-йога) описывается в «Бхагавад-гите» и провозглашается самой возвышенной формой религиозной практики. Бхакти также играет центральную роль в другом священном писании индуизма – «Бхагавата-пуране» – которое является одним из 18 главных пуран (маха-пуран)[360]. Как в том, так и в другом тексте, бхакти объявляется главным из путей, ведущих к духовному совершенству.
Традиция бхакти уже присутствовала в ведийский период, но широко распространилась только в VI–X вв., сначала в Южной Индии, а потом и в Северной.
Течения в индуизме, в которых бхакти является основной практикой, называют движениями бхакти. Хотя бхакти является также частью шиваизма и шактизма, движение бхакти главным образом было именно вайшнавским. Одним из основных направлений бхакти в вайшнавизме, получившем наибольшее распространение в Восточной Индии – Бенгалии, Ориссе и Ассаме – стал гаудия-вайшнавизм, основоположником которого в начале XVI века выступил Чайтанья (1486–1534)[361].
Большинство движений бхакти отличала и отличает открытость для всех, независимо от пола или кастовой принадлежности.
В бхакти Бог как бы приближается к человеку, а человек – к Богу. Универсализм бхакти заключался в том, что через любовь и преданность к конкретному божеству могут раствориться все кастовые противоречия.
Участвовать в таком движении значит воспевать имена бога, писать стихи, прославляющие его, участвовать в шествиях, танцевать, радоваться совместным трапезам, где присутствуют все – от неприкасаемых до представителей высоких каст. «Строя надконфессионную религию всеобщей любви, бхакты принижали роль происхождения, касты, религии, культа – всего того, на чём держалась средневековая Индия и что уже тогда стало заметным тормозом её общественного развития»[362].
В сборнике конференции «Бхакти – религия любви», которая проходила в Москве в 1994 году, есть любопытный доклад, сделанный индийцем по имени Днянешвар Манохар Муле. Он написал о своем отце и назвал статью «Мой отец – бхакт».
Этот доклад даёт представление об этических ценностях современного индуиста, выбравшего для себя путь бхакти. Приведём несколько отрывков: «Я смотрю на отца, и моё сердце наполняется радостью и миром. Он не йог, не саньяси, не провидец, и всё же он ничуть не хуже их всех. Он… живой символ бхакти в коренном значении этого понятия. Рассказ о повседневной жизни, поведении, мышлении и иных аспектах личности отца может быть интересным. Отец просыпается в 5.30–6.00 утра, напевает религиозные гимны, ещё сидя в постели, затем совершает омовение у деревенского колодца, напевая при этом молитву, возвращается домой и в течение 30–45 минут читает «Днянешвари»[363], после чего заходит в храм Витхобы[364] и отправляется работать в поле. Вечером слушает в храме киртаны[365], правачаны[366] или бхаджаны[367], ложится спать около 10.30 вечера. Стиль жизни простой, любит петь абханги[368] и бхаджаны за работой, не интересуется денежными делами. Всегда доволен тем, что дал бог. Поездка в Пандхарпур[369], к богу Витхобе, для отца гораздо более заманчивое предложение, чем поездка в Москву к сыну. Любая религиозная деятельность привлекает отца, он любит рассказывать истории из мифов, пуран, житий святых… [Ему] 68 лет, образование 7 классов, одежда – дхоти (традиционный вид мужской одежды), рубашка, сандалии, на шее – рудракша[370], после омовения ставит на шею, лоб, плечи священный знак «тилака»[371]. Вегетарианец, не употребляет в пищу лук и чеснок, которые традиция ассоциирует с «тамасом»[372], не пьёт и не курит. [Соблюдает] пост каждый 11-й день лунного месяца по индуистскому календарю. Поклоняется Витхобе – Вишну, но чтит и других богов. Ежегодно дважды в месяцы Ашарх и Картик отправляется пешком из Аланди[373] паломником в Пандхарпур (более 200 км). По-настоящему слит с богом, номинальный интерес к окружающему миру. Мирские дела, богатство, материальное благополучие безразличны. Никогда не жалуется на жизнь, лицо излучает удовлетворение и чувство подлинного счастья»[374].
Конечно, приведённый пример не исчерпывает всех вариантов следования практике бхакти, однако он наглядно показывает один из возможных путей, открытый для современного индийца.
Индуизм устроен так, что за пределами религии не остаётся почти ничего существенного. Любопытно, что Нарендра Дамодардас Моди, премьер-министр Индии, занимающий эту должность с 2014 года, предлагает считать индуизм не только религией, но и образом жизни. Для этого есть основания. В частности, важный период жизни индуиста, когда он является домохозяином (грихастха) и в сферу жизненных интересов входит артха (польза) и кама (наслаждение), освящён авторитетом Вед. Предполагается, что домохозяин должен считать реализацию своих обязанностей частью выполнения религиозного долга, предписанного дхармой.
Поэтому создание семьи, исполнение роли мужа и жены, рождение детей, хозяйство, работа в доме и за его пределами, проведение домашних ритуалов – такие же религиозные цели, как, например, пуджа[375]. К ним такое же особое отношение, как и к ритуалам и церемониям. Вся жизнь – священна, а семейная этика на этапе грихастха служит выполнению дхармы.