И когда он подошел ко мне уже на расстояние где-то полутора или двух метров, он провел левой рукой по направлению ко мне, и сказал: «к жизни!» И вот он когда сказал — «к жизни», я осознал это, что это хорошее слово. Это хорошее обещание Ангела. Но не знал, к кому оно относилось. Я фактически подумал, как на Земле все люди слышат, так и там все люди должны слышать. Поэтому, я повернулся вокруг себя, посмотрел на людей — все люди остались в той же позе, в которой были: с поднятыми руками, с опущенными головами, — никто не обратил на его слова внимания. И тогда я понял, что это слово относится ко мне.

И, вот когда я понял, что это слово ко мне относится, со мной что-то произошло уникальное. Я не знаю, со мной такого раньше не происходило. Это переживание у меня было впервые такое. Это слово как вошло в меня. Явственно, чувственно вошло, что я ощутил его в себе. И оно наполнило меня, и переполнило меня. Вот. И вот это слово превратилось не то, что в веру, что вот я, как в обычном понимании этого слова: «мы верим». Нет. Это не была вера. Это была абсолютная уверенность. Абсолютная уверенность! Что Бог меня милует, Бог меня выводит с этого места, я буду жить… Я дословно вам говорю, так и было мне там дословно. И я буду жить на Земле, буду видеть детей и внуков моих, буду здоров, и Бог полностью меня восстановит. Вот там мне тогда вот это слово… пришла через это слово вот такая абсолютная уверенность.

Вот. И в этом месте тогда же я прославил там Господа. Я возблагодарил Его. Я сказал: «спасибо Тебе, Боже, что Ты не оставил меня в этом страшном месте!» Вот… Такое ощущение, что очень я явственно почувствовал, что оно вошло в меня. Оно наполнило меня. Оно, как бы… я не знаю, это очень сложно объяснить, но оно ощутимо вошло в меня. Что я чувствовал его внутри себя, это слово. И через это слово пришла абсолютная уверенность. Вот такая: не вера, а абсолютная уверенность!

И Ангел, значит, берет своей левой рукой мою правую руку, вот так (показывает) за кисть, и говорит: «пойдем, я тебе покажу!» И ведет меня. Люди, которые были там, они так же расступались. Почему они расступались, я не знаю. Но они расступались перед Ангелом. Вот. И мы шли. Он впереди, Ангел, немножко, я сзади него. И он меня вел за руку. И первый вопрос Ангела, который он задал мне был такой: «ты обратил внимание на этих людей?» Ну, естественно, вопрос… Я говорю: «конечно, обратил внимание. Я, — говорю, — очень долго их изучал, наблюдал за ними. Они, — говорю, — в великой скорби. В великой печали, в великой нужде к Богу. Они все просят о помиловании. Все просят о милости Божией и о прощении над своими грехами, что они согрешили».

И тогда Ангел сказал такие слова. Я с чисто человеческой точки зрения ему объяснил этих людей. А он говорит мне: «не на это я хотел обратить твое внимание. А ты обратил внимание, как они себя ведут в этой экстремальной ситуации? В этом своем, — говорит, — уникальном положении? Вот, такой безысходности. И как они себя ведут? Обращают ли они…» — уже Ангел дал мне подсказку, как я должен смотреть на этих людей. Не с точки зрения, что они нуждаются, только и всего, вот. А с точки зрения ихней психологии и ихнего взаимоотношения, вот, в этой группе людей, в этом месте, где они находились. И Ангел тогда говорит: «Обращают ли они внимание друг на друга, как кто молится, как кто стоит перед Богом, как кричит или тихонько молится? Молится ли он, сидя, лежа, стоя?» Так Ангел начинает перечислять. Вот. «Учат ли они друг друга, как надо молиться? Что такая только молитва будет Богом услышана, а другая не услышана будет?» Так и говорит, да.

Я говорю: «и это я заметил. Потому что у каждого человека своя боль, своя печаль, своя нужда, своя скорбь. И он со своей личной скорбью идет к Богу. Его не интересует человек, который рядом… У него болит. У него страдание, у него безысходность. Он кричит к Богу о себе». Вот. Я говорю: «да, я заметил это. Вот поэтому они не обращают внимания друг на друга, потому что у каждого, у каждого — не было там человека, который просто ходил и не кричал к Богу о помиловании и о прощении. Все они имели огромнейшую нужду к Богу».

И Ангел сказал: «да, это правильно». Третье высказывание Ангела — очень существенное, очень существенное. И оно абсолютно подходит вот к первым таким вопросам. Он сказал: «а что они думали, живя на Земле?» Вопрос очень существенный и очень серьезный — «что они думали, живя на Земле?» Наверно Ангел понял, что я, может быть, и до конца не уразумею этого вопроса. Потому что, я знаю, что они думали, живя на Земле? Да я не знаю. И он, Ангел, начинает говорить: «они, когда жили на Земле, они: клеветали, проклинали, унижали, оскорбляли, делали пакости друг другу». Вот. Он много-много перечислял таких, казалось бы, ну, не очень-то, вроде, больших грехов, но грехов.

И Ангел перечислял эти грехи, что человек делает другому человеку: и внутри семьи, и вне семьи, и близким, и в Церкви — везде. Он считает, что он самый правильный, самый разумный, самый святой, а вот это вот — это неправильно. Вот. И Ангел это перечислял. И говорит: «за то, что они это делали на Земле и не раскаялись в своих грехах, за это они все — здесь.

Ангел ответил на вопрос: «выйдут ли они оттуда или нет?» Он ответил: «они сделали, и не покаялись. Они совершили грех, но не раскаялись в нем и не осознали, что этого делать нельзя». И Ангел дальше говорит: «когда Иисуса Христа, — говорит, — спросили: «какая первая Заповедь в Законе?» что сказал Господь? Он сказал: «первая Заповедь в Законе: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем, всей душою, всей крепостью твоей, всем разумением твоим. И вторая, подобная ей…» Подобная — то есть равноценная, ничуть не ниже — «и возлюби ближнего твоего, как самого себя!» А ближний твой… Иисус Христос ответил, кто ближний твой… Так же мы знаем — это не тот ближний мой, который со мной в одном доме живет, мой родственник, мой сын, моя дочь или мой внук, и так далее. Это ближний. Нет! Ближним может быть сосед. Ближним может быть человек, который сидит рядом с тобой на церковном… стуле, соработник на работе. Вот, это ближние. И вот он говорит, что они эту Заповедь нарушили. Они эту Заповедь не соблюли. И дальше Иисус Христос сказал: «на этих двух Заповедях». Не надо брать много. Вот это все я так мучаюсь, чтоб все их исполнить. «На этих двух Заповедях, — говорит, — основывается весь Закон и пророки». Вся основа здесь! Вот.

Дальше еще сильнейшее высказывание было Ангела. Он сказал так: «если бы живущий на Земле человек знал, насколько судьбоносное значение имеют его взаимоотношения с другими людьми, он никогда бы не делал ни пакостей, ни гадостей, ни низостей, никакого зла другому человеку. Потому что, зная этот Закон: «что посеешь, то и пожнешь», слово Божие вы посеете, ветер, посеете, что? Бурю! Бурю пожнете. Вы сеете, вроде, не такое зло, а пожинаете зло». Тогда начинает человек метаться и искать виновного. И муж винит жену, жена мужа, детей винят, родителей винят. Ну всех винят. Кроме самого себя. Человек никогда не винит себя, и не говорит, что в этом я виноват. И в этом, значит, я согрешил. И покаялся. Нет, человек ищет в ком-то вину. Вот. И говорит: «тогда они имеют воздаяние за свои поступки. Вот между своими ближними. Не только на этой Земле, но и в вечности».

Дальше Ангел уже выводил меня почти к выходу, и он очень много еще говорил: о птицах, о животном мире, о природе, которая окружает нас. И столько у него было любви и нежности по отношению к этим всем живым существам, которые безвинны. Которые страдают из-за того, что человек пал пред Богом. И они получили проклятие незаслуженное из-за человека. А человек сейчас их еще топчет и ногами. И говорит: «это не ваше! Это Бог дал вам для вашей красивой жизни, для вашего удовольствия, для вашей радости. Бог дал вам вот этих существ. Вы же, — говорит, — бездумно уничтожаете и животный мир, и природу!» Вот такое было выражение Ангела. Человек, значит, своей жестокостью, вот, подавляет этот животный мир, и эту природу. Значит, мы тоже должны разбирать, если бегают белочки, то это радость для нас! И слава Богу! Что ж, я должен стрелять их в свое удовольствие? Конечно, это Богу не угодно. Если я проявляю по отношению к животному жестокость — это грех. Это не необходимость, что я, защищаясь… поэтому я убил животное. Нет!

И Ангел вывел меня уже фактически до выхода. Вот. И сказал напоследок: «иди и говори!»…

Но у меня второе свидетельство есть. Вы видите перед собой совершенно здорового человека. Я сейчас и машину вожу. Я хожу без палочки. Абсолютно здоровый человек. В аварии я имел очень много повреждений. Я могу сказать вторую часть. Как Бог выводил меня с этого всего. Потому что это тоже уникальный рассказ, уникальное повествование, оно и назидательное, и подтверждение того, что Бог Истинен. В Своем слове Он дал мне такое, что: «к жизни», ты должен жить, значит, и сделал. Вот. Не потому, что я имею какие-то заслуги особые. Нет. Потому, что, если Бог сказал, Он то делает, что говорит.

При появлении Ангела в «пещере» света не было. Свет был около этой стены, где находились люди. Вот. Стена эта горела страшная. Это я видел. И рядом с собой. Я видел их отчетливо. А там все закрывалось темнотой. Все в полной темноте было.

Об ушедших душах. Люди, те, что я сказал, имели поднятые руки вверх, и головы вниз. Такая поза у всех была, без исключения. Это, во-первых. Во-вторых, детей я там не видел. Я видел взрослых людей. И то, что там были и женщины, и мужчины, это тоже факт. Там не было так, что пол был неизвестный. Это я видел, что это были женщины и мужчины. Что еще характерно? Что эти люди… вот, как накидки у них были такие. Как накидка. И все накидки были серого цвета. То есть, они не были белыми, они не были черными. Вот. Поэтому, я и со всего этого и заключил, что эти все люди — верующие. Это люди, которые знали Бога, которые служили Богу, которые ходили в церковь, как и мы ходим. Вот. И за свои поступки, и за свои неправильные действия и злые дела они попали в это место. Да, человек может выйти из себя и сделать какую-то… ну, грубость сказать, и злое слово сказать. Но мы знаем, что это является грехом. И мы должны за этот грех каяться.

Поэтому, вот такое я во имя Господа скажу: все, кто слышит меня. Если вы чувствуете, что, если вы согрешили, вы должны покаяться. Если вы не раскаялись в этом грехе, грех этот остается с вами. И никто его не может снять, кроме одного Бога! А тогда человек кричит и вопиет к Богу, но, увы, он уже в вечности. Уже ничего он изменить не может и не в состоянии. Я хотел бы прочитать одно место Священного Писания. Оно — это Иезекииля. Очень так оно говорит о людях. О нас с вами. И здесь, вот, Иезекииля, 33 Глава, 12 Стих.

«И ты, сын человеческий, скажи сынам народа твоего: праведность праведника не спасет в день преступления его». Человек праведный пред Богом, он все делал праведно. Но, если он преступил волю Божию и согрешил, его предыдущая праведность его не спасет. «…и беззаконник за беззаконие свое не падет в день обращения от беззакония своего, равно как и праведник в день согрешения своего не может остаться в живых за свою праведность».

Значит, то, что человек сейчас делает, за это он отвечает. За это он, собственно, и платит. За это. Если человек согрешал раньше и покаялся, он уже не понесет вины своей за то, что он раскаялся пред Богом, и что исповедал свои грехи. И праведник, который считает, что он праведник, и может как-то отступить от этой правды, он уже становится не праведником пред Богом, а грешником. Поэтому эти люди, может быть, они понадеялись на свою праведность и на свое достоинство, и на свое такое положение пред Богом… Почему? Потому что вот в седьмой Главе Матфея, там Иисус Христос очень четко говорит об этом. Что последние времена придут, перед ними люди, которые… Давайте мы, наверное, прочитаем. Это будет более наглядно… что там говорится. Седьмая Глава Матфея.

«Не всякий, говорящий Мне: «Господи! Господи!», войдет в Царство Небесное, но исполняющий волю Отца Моего Небесного. Многие скажут Мне в тот день: Господи! Господи! не от Твоего ли имени мы пророчествовали? И не Твоим ли именем бесов изгоняли? И не Твоим ли именем многие чудеса творили? И тогда объявлю им: Я никогда не знал вас; отойдите от Меня, делающие беззаконие».

Интересное место. Сам Иисус Христос говорит, что не всякий говорящий, а делающий. Говорить мы можем очень много красивых слов, красивых высказываний, красивых призывов, и красивых, как говорится, лозунгов. Говорить. А делать? Если мы это делаем — блаженны мы. Потому что без этого, без наших дел вера наша какая? Мертва. Она не имеет никакой функции, никакого значения. Говорит: и бесы веруют и трепещут, но что… но дела их злы.