– Нет. Говорю же, родителей проверили, и никаких претензий высказано не было. И я была не в том положении, чтобы сомневаться в выводах соцслужб.

– Но вы же наверняка говорили с Трёстюром о его семье. Помните, как он характеризовал свои отношения с отцом?

– Нет, не помню. Забыла. Прошло почти шестнадцать лет… Удивительно, что я вообще что-то помню.

На этом Фрейя решила пока остановиться. Мысли стекались к одному: стакану холодной воды. Во рту все спеклось, язык иссох и съежился.

– Ладно. В любом случае спасибо. Надеюсь, полиция направит запрос в совет или Комитет защиты детей на получение документов, и тогда вся эта ситуация прояснится. Будет замечательно, если вы дадите разрешение, чтобы тогдашний директор школы позволил мне скопировать все, что у него есть по этому делу.

Сольвейг пообещала сделать это чуть позже.

Фрейю слегка качнуло, но ей удалось удержать равновесие и выйти из комнаты без происшествий. Выпив в коридоре стакан воды, она наполнила его снова и вернулась в свой офис. Немного погодя дверь у Сольвейг открылась и закрылась. Потом открылась и закрылась передняя дверь. Коллега ушла домой, хотя рабочий день едва начался. Странно… И, конечно, никакого разрешения – ни в своем почтовом ящике, ни на столе в опустевшем офисе Сольвейг – Фрейя не обнаружила.

К ланчу самочувствие улучшилось. Помогли ибупрофен, которым с ней поделилась медсестра в Доме ребенка, и гамбургер с милкшейком. К тому времени, когда ей позвонили из отделения полиции Хлеммур, она уже была готова на все. Позвонивший представился Гвюдмюндюром Лаурюссоном и сказал, что ее имя и номер ему дал Хюльдар, который сейчас слишком занят. Просьба сводилась к следующему: может ли она прямо сейчас явиться в Хлеммур и помочь полиции поговорить с человеком, который пришел с улицы и оказался, как выяснилось, связанным с делом, над которым Хюльдар в данный момент работает. Хюльдар сказал, что с ситуацией Фрейя в общих чертах знакома и сможет успокоить безутешную женщину. Далее последовало описание скандала, который неизвестная закатила в приемной, где так кричала на дежурного, что ему пришлось вызвать помощь.

Когда Гвюдмюндюр назвал наконец имя женщины и объяснил, какое отношение она имеет к расследованию Хюльдара, Фрейя сорвалась со стула, набросила куртку и, вылетев из здания, бросилась к машине. Заключительные слова полицейского все еще звенели у нее в ушах. Женщину, устроившую скандал в отделении, звали Дагмар, и она была матерью Ваки, девочки, которую убил Йоун Йоунсон.

Машин на дороге было немного, пешеходов еще меньше, но Фрейю снова и снова останавливал красный свет, и она сидела, нетерпеливо постукивая пальцами по рулю. Неужели не успеет добраться до участка, и мать Ваки уйдет? Интересно, почему Хюльдар не позвонил сам, и еще интереснее, почему он ушел от нее накануне вечером… Ответа на этот вопрос у нее не было.

По прибытии она не стала бросать монетки в парковочный счетчик, решив, что, если ее оштрафуют, Гвюдмюндюр использует свое влияние, чтобы отвергнуть все притязания. Вбежав в приемную, она представилась дежурному, вероятно, тому самому, который и подвергся словесному нападению со стороны матери Ваки. Впрочем, никаких признаков потрясения он не выказал и вообще оказался на редкость необщительным типом, хотя и указал, куда ей пройти.

Вышедший встречать ее Гвюдмюндюр Лаурюссон оказался седоволосым и довольно хрупким на вид мужчиной. Но здоровенный кулак на дверной ручке свидетельствовал о былой физической силе.

– Я посадил ее сюда – это что-то вроде комнаты ожидания, которой мы почти не пользуемся. Разговаривать со мной она отказалась. Выплеснув эмоции, бедная женщина сникла. Надеюсь, вы сможете успокоить ее и понять, что ей нужно. Может быть, она лишилась рассудка после ужасной трагедии с ее дочерью… Такое уже случалось с другими родителями в подобной ситуации. Я думаю, что, может быть, стоит позвонить ее мужу и попросить приехать за ней. А вы как считаете?

Она рассеянно кивнула – ей не терпелось увидеть женщину.

Гвюдмюндюр открыл дверь, предложил Фрейе войти, но сам за ней не последовал, а отправился, по всей видимости, звонить Орри, мужу Дагмар.

Тесное, без окон, помещение не баловало роскошной обстановкой. Две софы смотрели одна на другую через кофейный столик, на котором покоилась стопка растрепанных глянцевых журналов, у верхнего из которых недоставало обложки. На столе в углу свился клубок компьютерных проводов, выглядевших так, словно о них все забыли. На софе слева сидела, закрыв лицо руками, женщина. Похоже, она даже не заметила, что в комнату кто-то вошел.

Подойдя поближе, Фрейя села на софу напротив и негромко откашлялась.

– Здравствуйте. Вы – Дагмар?

Женщина подняла голову, и на ее распухшем от слез, с покрасневшими глазами лице отразилось удивление.

– Кто вы?