– Когда я объявил тебя королевой и мы вместе вошли в Вильхейм, мы обратили вспять проклятие, которое началось с Зейна и Мэвис. – Он встал и протянул мне руку. – Пойдем.

Подняв меня с кровати, Нок приобнял меня за талию и позволил мне опереться на него. Вместе мы направились к окнам. Нок отодвинул штору. Из окна прекрасно просматривался скверик за стенами замка. Гигантская трещина расколола статую Первого Короля пополам. И в разломе выросло красивое дерево – Сердце королевы. Я узнала его по гладкой белой коре и пышным розовым листьям. Корни дерева устремились вниз, чтобы напиться воды из фонтана. Нок распахнул окно, и теплый весенний ветерок нежно коснулся моего лица.

– Здесь теперь все иначе, чем я помню. Более непринужденно и спокойно, – сказал он, с наслаждением вдыхая свежий воздух.

– А как же твои тени? – спросила я.

Нок ухмыльнулся и призвал тень, которая обвилась вокруг меня и исчезла.

– Они у меня все еще есть. Я просто не могу больше создавать перерожденных. И мне кажется, что в Вильхейме также не будут появлятся новые стражи, – сказал он.

Я смотрела на тихий город. К счастью, огонь Окнолога не добрался до чудесных зданий цвета лосося, нарцисса и мандарина. Не пострадали также цветущие сады на крышах. Кристально-чистые каналы все так же чередовались с мраморными дорожками. Абсолютный мир и спокойствие.

Нок облокотился на подоконник.

– Осло сказал, что мы можем переписать историю. Потомок Первого Короля и заклинательница исправили несправедливости Первой войны.

Исправили несправедливости… Меня будто бы молнией ударило, и я подскочила на месте, хватаясь за Нока обеими руками.

– Что случилось с заклинателями? Где мои родители?

– С ними все в порядке. – Он улыбнулся. – Хочешь с ними увидеться?

– Да, пожалуйста, – сказала я, мой ответ был едва слышен.

– Ты можешь идти? Я могу попросить их подняться сюда…

– Нет. Я… я хочу пойти к ним, – сказала я.

На протяжении долгих лет у меня ничего не было, кроме воспоминаний о том, кем были мои родители. У меня были лишь рассказы тети и кольцо из розового золота, которое я подарила Ониксу, когда приручала его.

Когда я увидела маму и папу, спящими в подземелье Вильхейма, я осознала, что воспоминаний о родителях у меня гораздо больше, чем я думала. Я многое забыла, стараясь сбежать от боли. Я надеюсь, что мама и папа простят меня за то, что я не нашла их раньше.

С помощью Нока я надела простое свободное платье и провела расческой по волосам. Я потратила несколько минут перед зеркалом, переживая из-за мятой ткани и выбивающихся прядей.

– Они твои родители, – сказал Нок, закатывая глаза. – Они не обратят на это внимания.

Тем не менее я осталась недовольна своим внешним видом. Можно было бы одеться более прилично, однако мое тело протестовало уже после непродолжительной прогулки до окна. Если я продолжу суетиться, то это ни к чему хорошему не приведет.