— Кто тебе говорил?

— Сам слышал.

— Раз слышал, Алексюкас, то пускай Стасе берет тебя в свидетели и подает на меня в суд! — захихикал Швецкус, весьма довольный своим ответом.

— Ах, вот ты как?

— Вот так.

— Так может, дядя, скажешь, что и мне тетя Уле петуха не обещала?

— Что правда, то правда.

— Отвали чистоганом за петуха!

— Твоего петуха черт унес, хорьком обратившись.

— Не моя беда.

— А чья, Алексюкас? Твой петух — и беда твоя.

— Хорошо. Тогда выкладывай, дядя Яцкус, за мое ухо, что после заговенья содрал.

— Кто тебе сказал?

— Кто видел, тот сказал.

— Стасе видела! — завопили дети.

— Куда ты мое ухо дел, дядя Яцкус, спрашиваю? Куда?

— Отвяжись.