— На дорожку, — пояснил староста.

Бон без зазрения совести ухватил пирожок и в два укуса прикончил, запил непонятно чем и встал. Ведьмак кружку отставил, его смущал запах, хоть в нем и не было ничего опасного. Но ему здесь слишком не нравилось, чтобы пить отвары, когда с самого начала дали обычный кипяток. А боевики крепкие ребята, за Бона можно не переживать. Поговаривали, такие и подковы переваривают на спор.

Их снова никто не пошел провожать. Внутри дома остались все, не только хозяева. Еще один повод задуматься и присмотреться к окружающей жизни, особенно когда снаружи все так же странно, как и внутри. Лошади мирно стояли на месте, а вот дети куда-то исчезли. И Эзре это казалось подозрительным. Малышей будто спрятали.

Он взял свою кобылу под уздцы и огляделся. Пустынная деревня с заснеженными домиками и дымом из труб сейчас отчего-то не казалась мирной. Неосознанно ведьмак потянулся к силе земли. Зимой земля почти не откликалась, дремала, и Эзра ни на что не рассчитывал, хотел скорее убедиться, что здесь всё как везде. Правда, оказалось иначе, под сгоревшим домом земля немного оттаяла, хотя пожар случился не вчера.

Бон, как будто не замечавший окружающей тишины, повел своего коня в поводу и даже не оглянулся. А вот ведьмака тянуло посмотреть, что за спиной, но он тоже принял безразличный вид. Потом подумал, медленно стянул варежку и прошептал заклинание щита. Может быть, даже деревенские мужики увидели блеск в воздухе, но это, в отличие от ружья, Эзру не волновало.

Идти с тройным щитом наперевес — дело нелегкое. Почти сразу устает рука. Его бы укрепить или сменить на легкий, но против пули выстоит лишь тройной.

Боевик отметил маневр напарника и ухмыльнулся. Он сместился и уверенно зашагал впереди, будто прикрывал ведьмаком свою спину.

К сгоревшему дому они приближались неторопливо и делали вид, что лишь прогуливаются. Да, обычная прогулка. Со щитом, тараном на кончиках пальцев и выражением лица: «Сейчас все так гуляют».

У почерневшего остова, не сговариваясь, они разошлись, чтобы осмотреть место со всех сторон.

Обычный небольшой дом, почти полностью сгоревшие сараи. Эзра бездумно обошел вокруг и остановился рядом с Боном, который с безразличием рассматривал сохранившуюся заднюю стенку дома.

— Бон, как думаешь, где обычно у людей вход в погреб? — Ведьмак кое-как отдышался и сбросил тяжеленный магический щит. — В сарае или в доме?

Маг пожал плечами. Молчаливый и спокойный, по-видимому, привыкший сразу действовать, он пошел к остаткам сараев и хлева. Пока боевик прыгал на месте, выискивая люк, Эзра вернулся к дому. Его тянуло к печи, к сугробу перед ней. И он послушно шел туда.

Сел на корточки и начал отгребать снег. Ведьмак прислушивался к силе земли и все быстрее работал руками. Он чувствовал отклик, сонный и почти недоброжелательный, но отклик. Даже сквозь мороз и снег пробивалась сила. Эзру тянуло туда.

Он упал на колени, начал загребать охапками и швырять снег в сторону. Торопился не потому, что боялся не успеть, земля вряд ли бы куда-то убежала. Сейчас он жаждал увидеть своими глазами то, что почувствовал и понял, когда земля вдруг ему ответила. Здесь точно была магия. Необычная, редкая и в то же время знакомая.

— Бон! — заорал Эзра, как только увидел крышку люка.

Маг выскочил к нему и прыгнул, заслоняя щитом. Правда, тут же его убрал, когда понял, почему звали.

Вдвоем они быстро раскидали снег, подпалили корку льда по краям и вывернули люк с мясом. Петли даже скрипнуть не успели. Ведьмак от нетерпения сразу спустил огонек и сам лег на живот, чтобы рассмотреть, что же внутри.

Магический свет отразился от стен. Он крутился, будто не мог уплыть вглубь, куда его толкал Эзра.

Это был какой-то мелкий подвал, вряд ли там мог встать в полный рост мужчина. Но дело было не только в этом, огонек замирал и… бился о камни. Хорошо обтесанные, крупные и пахнущие магией созидания.

— Мы попали, — сказал Эзра.