— Каких таких?
— Киборгов…
Макаров рассмеялся своим обычным беззаботным смехом. Не то его рассмешил старпом, уверовавший, будто Ибрагимов — киборг, не то факт того, что Джемисон признал превосходство капитана. Он смеялся, пока старпом смотрел на него непонимающе.
— Что смешного?
— Да я тебя умаляю! Когда он притащил развалившийся линкор «Защита Рурина», покалеченный почище этого каракарского корыта, в систему Лут, его сняли с корабля и высадили в одном из портов Процеона-II под подписку о невылете. Он пил две недели, и его пьяного сбил гравимобиль. Пролежал в больнице месяц, ему там штифт какой-то вместо тазобедренного сустава вставили. Ну и с больничной койки сразу на дознание. Тоже мне, киборг…
Отсмеявшись, Макаров направился следом за капитаном — в сторону кают-компании.
Джемисон хотел последовать за ним и расспросить побольше, но его остановил один из сенсориков. Казалось, бортовой компьютер перехватил поврежденное сообщение, пришлось потратить около получаса, чтобы восстановить и расшифровать его. Старпом попросил вывести послание на капитанский экран на стойке пуска.
Его глазам предстал каракарец средних лет, высокий, с могущественным взглядом и волей, что чувствовалась даже тогда, когда самого его уже не было в живых. Каракарец сидел на капитанском троне, у него на коленях лежал ритуальный меч, какой используется во время верной смерти. Вокруг него лежали трупы членов экипажа, капитанский мостик был в огне.
Он снял с себя маску и отбросил в сторону.
— Кажется, Судьба благосклонна. Прежде, чем преор-прециат окажется у внешних врат Раххала, он хотел бы поздравить тебя, Убийца гаргарисков. Он недооценил тебя. Приятно, что ты воюешь не по правилам людской мерзости, как это принято среди паразитов Вселенной, и честно провел этот бой. Преор-прециат рад, что ты не вышел за рамки, это очень достойно. Его вина искуплена…
Каракарец встал с горящего трона, и воткнул в него меч. На этом сообщение оборвалось.
Некоторое время Джемисон соображал, потом нажал кнопку на персональном интеркоме.
— Ремонтная служба?
— Да, товарищ старпом. Мы уже на месте, обследуем среднюю палубу. Очень много обломков…
— Да, я понимаю… Когда дойдете до капитанского мостика, обследуйте, пожалуйста, повнимательней. Там должен быть один предмет, представляющий определенную ценность…
Наладить прямую минус-связь с командованием сектора удалось только через три недели пути от места происшествия до «Новой Кашарии», когда крейсер преодолел только половину расстояния. На капитанском мостике в тот момент находился только связист Михаэль Немов и кое-кто из состава ремонтных служб. Они вызвали капитана по внутренней связи, и когда тот пришел, на правом большом мониторе уже маячила физиономия командующего флотоводца сектора Джона Пратчетта.
— Приветствую вас, капитан первого ранга Тимур Ибрагимов, — произнесла физиономия, как только капитан вошел на мостик. — Мы выслали вам навстречу крейсер «Иллюзия», который возьмет вас на буксир. По нашим оценкам, это должно произойти со дня на день. Они уже выгрузили ремонтное оборудование и специалистов на «Новой Кашарии», теперь направляются к вам в туманность.
— Да, я очень вам благодарен.
Флотоводец вынул сигару и, медленно пощелкивая пальцами, раскурил ее.
— Я понимаю, что отношения у нас сложились не очень, но думаю, я могу кое-что сделать, чтобы доказать вам мою объективность в оценке ваших талантов. Я не могу обещать вам золотую звезду, хотя, на мой взгляд, вы ее заслуживаете. Но все предписания я должным образом оформил и отправил командующему флотом. Когда мы обсуждали ваш подвиг, вмешалось министерство. Они тоже представили свои рекомендации и издали специальный указ, согласно которому вам будет вверена особая привилегия переименовать корабль так, как вы считаете нужным.