– Весьма похвально, господин Одинцов, столь разумной программы я не слышал со времен государя Александра Третьего. Я бы мог поспорить насчет дифирамбов, которые вы пели корейцам, но, может, вам в будущем виднее, этот вопрос можно рассмотреть и позже. А вот то, что если Корея будет нашей, она никак не сможет усилить Японию – это вопрос наиважнейший. Ибо если оставить все как есть, то микадо попробует нас на прочность еще раз – через пять-семь лет, помощники найдутся. Теперь скажите, какими средствами вы собираетесь достигать столь замечательного результата?
– О средствах, Ваше Превосходительство? Хорошо! Только давайте так – о военных аспектах пусть говорят господа офицеры, а я добавлю, какие политические шаги потребуется предпринять. Ведь каждый должен заниматься своим делом, вы не находите? В конце концов, двое из присутствующих здесь в нашем времени закончили Академию Генштаба, а один – военно-дипломатическую академию.
Наместник молча кивнул. Карпенко подошел к ноутбуку и вывел на экран карту Дальнего Востока – от Камчатки до Тайваня с севера на юг и от Пекина до Токио с запада на восток.
– Итак, господа, – произнес он, – сейчас окрестности Порт-Артура очищены от противника полностью. На настоящий момент первая боевая эскадра японского объединенного флота под командованием вице-адмирала Того целиком уничтожена. В строю остается вторая боевая эскадра, базирующаяся на Сасебо, под командованием вице-адмирала Камимуры (чуть позже мы вернемся к этому господину) и третья боевая эскадра разнородных сил, или «смешной флот», как его называют сами японцы, под командованием вице-адмирала Катаоки, который в настоящий момент базируется на Цусимские острова. Но это положение имело место на начало войны. По имеющимся у нас данным адмирал Камимура вместе с четырьмя броненосными крейсерами в настоящий момент заперт в гавани на Цусимских островах, а корабли «смешного флота» участвовали в сопровождении транспортов с десантом и сейчас за завесой из противоторпедных сетей отстаиваются в Чемульпо.
– Постойте, господин Карпенко, – удивленно спросил Наместник, – интересно было бы узнать, кем блокирован господин Камимура на Цусимских островах и может ли он попытаться оттуда вырваться?
– Вырваться-то он может, – ответил Карпенко, но исключительно только на морское дно. Блокирует его там наша подводная лодка типа «Щука-Б», вот полюбуйтесь, настоящий подводный крейсер. Двенадцать тысяч тонн подводного водоизмещения, восемь тысяч тонн надводного, скорость под водой до тридцати узлов, четыре минных аппарата калибра двадцать один дюйм и четыре аппарата в двадцать пять дюймов. Про погром в Токийском заливе, который ввел Японию в шок и трепет вы, надеюсь, слышали? Так вот исполнила все это именно эта подводная лодка, и она же так напугала японцев, что они приказали всем своим крупным кораблям в окрестностях Японии, спрятаться в базах за противоторпедной защитой. Так же и Камимура, стоит ему высунуться из-под прикрытия сетей гавани, как и он сам и его крейсера становятся гарантированными покойниками. Вам уже известно, что сделали сегодня под Порт-Артуром наши самодвижушиеся мины с такими же крейсерами как и в его эскадре. Но «Щука» хороша против крупных кораблей, а мелочь, вроде джонок, на которых сейчас в основном везут солдат в Корею, мимо нее пролезает. Не могли бы вы, ваше Высокопревосходительство, отдать Владивостокскому отряду крейсеров перестать зря коптить небо, а выйти в море и навести в Корейском проливе, такой идеальный порядок, чтобы мимо них из Японии в Корею не сумела бы проскочить даже мышь.
Такой приказ, господин Карпенко, – я непременно отдам, кивнул Наместник, – а теперь давайте, рассказывайте дальше.
– Высадка первой армии генерала Куроки в Чемульпо, – продолжил Карпенко, – должна быть завершена через два дня. Это шестьдесят батальонов пехоты при ста девяноста восьми орудиях и некотором количестве кавалерии, которые медленно, из-за весенней распутицы, продвигаются в сторону реки Ялу, куда выйдут примерно через месяц. Их линии снабжения пока проходят исключительно через Чемульпо. Фузан или Мазанпо далеко, через них протяженность сухопутных путей снабжения увеличивается почти вдвое, а Цинанпо еще не занят японцами и пока лежит в стороне от основного пути их продвижения. Такова расстановка японских сил. У нас в Порт-Артуре боеспособны три броненосца и четыре крейсера, и еще четыре крейсера базируются на Владивосток. На суше один стрелковый корпус базируется на Артур, два на Маньчжурию и еще один на Владивосток, но его мы считать не будем. Охрана Приморья – отдельная задача. У японцев отмобилизована армия, примерно вдвое превышающая русские силы на Дальнем Востоке. Но дело в том, что по большей части она пока на Островах. И задача нашего флота в том, чтобы она там и осталась, или вместо Маньчжурии попала бы на дно морское… Тогда с армией Куроки, что уже переправилась в Корею, три наших корпуса справятся, особенно если противник будет начисто лишен снабжения.
– При нашем господстве на море японская армия в Корее будет просто обречена на поражение, – сказал Наместник и одобрительно кивнул. – Кстати, вы что-то отдельно хотели сказать про вице-адмирала Камимуру? Слушай, Андрей Августович, слушай, вполне здравые мысли.
– Вице-адмирал Камимура, – продолжил Карпенко, – а точнее, возглавляемая им эскадра, мешает установлению нашего господства в окружающих Японию морях. Необходимо спланировать отдельную операцию по ее уничтожению. Считаю необходимым после проведения интенсивной боевой учебы привлечь к этому делу все исправные броненосцы, которые подойдя к японской базе, раскатают крейсера Камимуры сосредоточенным огнем своих двенадцатидюймовок. Конечно же, операция будет планироваться и проводиться при нашем непосредственном участии. Только вот то оружие, которым были утоплены броненосцы Того, желательно сохранить на случай обострения международной обстановки и вмешательства в конфликт третьей силы, к примеру британцев, или даже их же в союзе с французами. Таких быстроходных гидрореактивных торпед, делающих по двести узлов, у нас еще двадцать две штуки, и еще двадцать четыре электрических торпеды для этих же аппаратов, но более тихоходных, их скорость пятьдесят узлов. Зато они имеют систему самонаведения по кильватерному следу или шуму винтов. Такое богатство лучше не разбазаривать. При грубом подсчете одна торпеда равна одному потопленному или выведенному из строя броненосцу.
Алексеев с Эбергардом ошарашено переглянулись. Мысль, что «Трибуц» и «Быстрый» имеют возможность в несколько приемов перестрелять весь британский линейный флот метрополии, требовала для них отдельного осмысления.
– Так что, ваше высокопревосходительство, разговор об уничтожении эскадры Камимуры лучше отложить до момента завершения боевой подготовки на эскадре и завершения ремонта кораблей имеющих легкие повреждения. Вот сидящий рядом с вами Андрей Августович в нашей истории, когда был командующим Черноморским флотом (с тысяча девятьсот десятого по тысяча девятьсот пятнадцатый годы), так выучил подчиненных ему артиллеристов, что три устаревших русских броненосца, имея двадцать процентов попаданий из главного калибра, в бою у мыса Сарыч под Севастополем так дали прикурить новейшему немецкому линейному крейсеру «Гебен», что тот смог убраться восвояси только потому, что изначально превосходил русские корабли в скорости на двенадцать узлов. – Наместник Алексеев недоверчиво покосился на своего флаг-офицера, щеки которого порозовели, весь он подтянулся и приосанился. – В то же время в «эпохальном» сражении британского и германского флотов у Доггер-банки, окончившегося вничью, англичане имели один процент попаданий, а немцы два процента. Так что, господа, учить, учить и еще раз учить! А уже потом, прошу прощения, господа, подойти к этой Цусиме и четырьмя-пятью броненосцами поиметь господина Камимуру классическими для этого времени методами как дешевую вокзальную шлюху, прикованную «браслетом» к трубе паровой батареи. При этом, если грамотно все спланировать, то можно будет превратить эту операцию во что-то вроде генерального наступления на море.
– Должен заметить, – вступил в разговор майор Новиков, – что после уничтожения эскадры Камимуры и установления нашего господства на море содержание стрелкового корпуса в Порт-Артуре является бессмысленным. Было бы полезнее десантировать его на Чемульпо, взять Сеул, и таким образом отрезать Куроки пути отступления. Два корпуса с фронта, один с тыла, отсутствие снабжения и враждебное население – надолго Куроки не хватит. А если после захвата Сеула официально объявить российский протекторат над Кореей…
– Хватит, господа, – прервал обсуждения Наместник, – десант – мысль, конечно, здравая, но, может быть, выгоднее захватывать не Чемульпо, а Мазанпо – тогда мы получим глубоководную базу для операций в ближней к японским островам зоне, а при нашем господстве на море Чемульпо, как и любой другой порт, все равно будет бездействовать. Или, может, даже попытаться захватить Цусиму… Но там дополнительная сложность в виде береговых укреплений и постоянного гарнизона. Кроме того, Цусиму потом надо будет вернуть, а Мазанпо по плану господина Одинцова, который мне крайне понравился, все равно перейдет под юрисдикцию России…
Карпенко, Иванов, Новиков и Одинцов дружно переглянулись, ведь Наместник, вопреки расхожему ангажированному мнению советских историков, совсем не был дураком, как не был и внебрачным сыном императора Александра II.
– Браво, Ваше высокопревосходительство, гениально! – я почтительно склонил голову, – о таком варианте широкой блокады мы с господами Карпенко и Ивановым даже и не подумали. – Наместник Алексеев благосклонно кивнул. – Только вот, прежде чем вдаваться в подробности, давайте решим с Вами как с представителем Высочайшей Власти на Дальнем Востоке, некоторые организационные вопросы. И не беспокойтесь, наше сотрудничество будет взаимовыгодным в самом широком смысле слова – и для Российской империи в целом, и для Дальневосточного Наместничества, и для вас лично, в плане хоть карьеры, хоть материального благосостояния.
– Ну-с, господин Одинцов, – прищурился Алексеев, – излагайте свои организационные вопросы.
– Во-первых – во избежание широкой огласки нашего происхождения мы бы хотели обосноваться на этой бывшей японской маневровой базе. Но встает вопрос материальный, что называется, шкурный. Строительство и содержание базы требует материальных средств. Для их законного получения и для подведения юридической базы под наши действия необходимо решить вопрос со скорейшей регистрацией, ну, скажем Акционерного общества «Россия-2017», на которое и будут записаны наши корабли и все находящееся на их борту имущество. Акционерами этого общества должны стать все, кто прибыл с нами из будущего. На счета этого общество и должны поступать средства в счет нашей доли от захваченной нами военной контрабанды. Ваше высокопревосходительство, у меня здесь больше тысячи душ, и я ответственен за них перед Богом и своей совестью. На данный момент у нас ни кола, ни двора, и все хозяйство придется начинать с нуля.
Наместник кивнул.
– Вполне разумный шаг; конечно, многим будет непонятно, почему вы сделали совладельцами всех, включая нижних чинов, но, в конце концов, это не мое дело. Я дам соответствующее поручение своему присяжному поверенному в Мукдене, и он решит вопрос в кратчайшие сроки. А что касается выплат за перехваченную военную контрабанду, то, может, выдать вам от лица его Императорского Величества каперский патент? Тогда вы будете самостоятельно реализовывать свою добычу и вносить в казну установленный процент. Правда, выдача таких патентов давно не практиковалась, но юридических препятствий этому нет. Пусть гордые бритты для разнообразия сами поедят того, чем кормят других.