Я не понимала.

– Зачем?

Робин помолчал и пнул камешек.

– Мы с ним всегда спасали маленьких птичек.

Отшутился. Тоже, наверное, не до конца понимал.

– Актаис сказала, что отправит меня домой, – сказала я, когда мы продолжили путь.

– Конечно, с прожженными мозгами, – саркастически ответил Робин.

Я вспомнила про старичка, которого встретила в доме Черной свиньи.

– А что будет с Габи? Как он вообще со всем этим связан?

– Габи? Его внук был гонцом при старом короле и во время войны погиб на службе. Думаю, в начале он добровольно предоставил Сету дом для собраний, но в какой-то момент начал мешать, вот его и обезвредили как смогли. Это моя вина. Я несколько месяцев искал заговорщиков, но они были подготовлены лучше, чем мы могли ожидать. Не беспокойся, о Габи мы позаботимся, хотя память ему уже не вернуть.

Дорожка, все еще влажная после утреннего дождя, резко устремилась вниз. Капельки на белоснежных цветах ежевики сияли и переливались в лучах солнца.

– Робин… – медленно начала я, а потом выпалила, чтобы не успеть передумать: – Ты на меня не обиделся?

– Последний раз я обижался, когда мне было лет шесть, – улыбнулся Робин. – Мама сшила мне рубашку, но выбрала некрасивые черные пуговицы. Я потребовал поменять на яркие – зеленые или красные. А мама дала мне ножницы и нитку с иголкой и заявила, что раз я все знаю лучше, чем она, то и пришью лучше. Я тогда дулся сутки, не меньше. Ведь она портниха, ей же легко это сделать! Пошел жаловаться отцу, а он сказал, что я не прав. Тогда я принялся за работу: начал отпарывать черные пуговицы и пришивать красные. И оказалось это совсем не простой задачей. Я просидел несколько дней, исколол все пальцы, несколько раз со злости бросал иголку, а потом искал ее между половицами, но в итоге справился. Я не понимал, что за работа у моих родителей, пока сам не попробовал. Каждый пришивает свои пуговицы, понимаешь?

– И набивает свои шишки, – тихо сказала я. – Прости, Робин. Я должна была тебя послушать.

Робин приобнял меня за плечо:

– Все к лучшему. Вообще-то если бы не ты, мы бы так и не обнаружили Сета и случилась бы катастрофа.

Я не сомневалась, что он сказал это, чтобы подбодрить меня.

Мы прошли между задними двориками, и неприметная тропинка вывела нас почти к самому дому. Давно не чищенный Достоевский мирно спал, а Бонифаций скалился, как будто радуясь тому, что хотя бы дождь смыл с него часть грязи. Джей обнял льва за шею и что-то прошептал ему на ухо, а затем отошел и сделал приглашающий жест рукой. Я нерешительно встала у калитки.

– А как же… ну? – я кивнула на льва. Ведь Джей говорил, что избавится от львов, если я что-то у них попрошу.

Джей сжал губы, и я тут же пожалела, что открыла рот.