18 марта: все электрокардиостимуляторы умерших в больнице людей теперь будут удаляться работниками морга (обычно это происходит в самих отделениях), которые будут облачены в полную защитную экипировку, включая респираторы FFP2. Все согласно строгим правилам. Те же правила действуют и в прозекторских.
22 марта: Институт судебной медицины Университетского медицинского центра Гамбург-Эппендорф начинает исследовать, как долго коронавирус остается активным в телах инфицированных пациентов после смерти. Поскольку на территории федеральной земли Гамбург (Германия) вскрытие тел всех пациентов, скончавшихся от ковида, стало обязательным, то было решено воспользоваться этой ситуацией и изучать сам вирус. Выяснилось, что вызвавший пандемию вирус SARS-CoV-2 может быть причислен к III или даже IV группе патогенности. Вскрытия людей, скончавшихся от ковида, следует проводить только в тех помещениях, где, согласно правилам, предусмотрен как минимум третий уровень биологической безопасности. Однако проблема в том, что в Институте судебно-медицинской экспертизы Пуатье, как и в других городах Франции, таких помещений нет. А в Германии есть.
23 марта: мы находим специальное помещение и устанавливаем отдельный вход в морг для посетителей с подозрением на ковид. Нужны ли нам мобильные рефрижераторы для трупов? Мнения разделились. Где их парковать? Я расклеиваю на двери морга предупредительные плакаты «Риск заражения Сovid-19».
25 марта: Высший совет общественного здравоохранения Франции публикует рекомендации по вопросам организации похорон и подготовки тел умерших. Поскольку я регулярно читаю материалы про ковид на американском сайте CDC, все эти рекомендации кажутся мне абсурдными. Я отказываюсь от классической подготовки тел умерших к захоронению в морге, так как теперь необходимо принимать во внимание еще совершенно неизвестный биологический риск. Доступ родственников к телу усопшего ограничен: два человека и двадцать минут, все контакты исключены. Я временно отменяю обычные погребальные ритуалы.
26 марта: для родственников умерших на парковке возле морга стоит рефрижератор. Выбора нет – все морозильные камеры заполнены телами. Мы перемещаем все тела, которые поступают по линии судебной медицины, и предоставляем все морозильные камеры морга под тела людей, скончавшихся от ковида: их все больше и больше.
31 марта: общее руководство утверждает протокол немедленного захоронения, несмотря на то, что правоустанавливающие документы, обязывающие выполнять это распоряжение, на данный момент отсутствуют. Мудрое решение. Официально вводится удаленная работа. Тела для проведения судебно-медицинской экспертизы и вскрытия поступают в наше отделение в таком же количестве, что и до начала эпидемии коронавируса. Ковид отбивает охоту у живых обращаться в полицию, но желающих убивать меньше, увы, не становится. Такого я себе не представлял. Мы решили отказаться от вскрытия тел больных коронавирусом за исключением случаев абсолютной необходимости (например, для извлечения пули). В настоящее время нет ни одного положительного теста.
2 апреля: в
3 апреля: в отделениях больницы, из-за отсутствия возможности попрощаться с покойными, некоторые медработники предлагают делать фотографии людей, умерших от коронавируса, чтобы показывать их родственникам. Так возвращается практика посмертных фотографий, существовавшая в нашей культуре в XIX и начале XX века. Сегодня фотографии того времени выглядят одновременно шокирующими и странно пронзительными. Родственники позируют с умершими, младенцы кажутся спящими… Эти фотографии могли делаться в доме покойника – они позволяли родственникам иметь хотя бы одну фотографию усопшего. Для каждой такой фотографии требовалась большая подготовительная работа. Одних покойников фотографировали стоящими, а других – в кровати… В теории – отличная идея, но на практике результат оказывается откровенно отвратительным, особенно учитывая нынешнюю ситуацию (эпидемия). Я отказываюсь от таких фотографий в нашем морге. Происходит первый случай возможного заражения коронавирусом в ходе вскрытия.
5 апреля: в отделении вводится обязательное ношение масок для всех. Маски поступают в крайне ограниченном количестве.
6 апреля: правила проведения похорон изменены, а формальности упрощены.
9 апреля: министерство подтверждает запрет на омовение и облачение тел, ритуальные обряды и бальзамирование. У одного из работников отделения положительный тест. Симптомы отсутствуют, но на всякий случай его отстраняют от работы на три недели. Трое моих студентов зарекомендовали себя с хорошей стороны и адаптировались к новой реальности. Зато у меня проблемы с интернетом, потому что большинство сотрудников используют его для работы видеоконференции.
17 апреля: отделение готовит план выхода из карантина. Что нас ждет дальше? Как встречать консультантов в таких условиях, соблюдая максимальную безопасность? Наше отделение находится в плохо проветриваемых помещениях, а оборудовать систему вентиляции сложно.
21 апреля: я ставлю ящик для предложений по выходу из карантина.
23 апреля: новые вопросы от терапевтических отделений, касающиеся организации похорон и доступа родственников к телам умерших от коронавируса. С одной стороны, необходимо соблюдать требования санитарной безопасности, которые стали очень строгими; с другой – есть медицинская этика, в соответствии с которой следует приводить умерших в достойный вид. Так что же делать?
24 апреля: я довожу до сведения коллег мнение Академии медицины о ношении масок в общественных местах. Ну а мы адаптируем вопросы к университетским экзаменам так, чтобы их можно было задавать в удаленном формате. Сумасшедшая, надо сказать, работа.
29 апреля: посмертные процедуры максимально упрощены и ограничены.
30 апреля: новое распоряжение по приему тел умерших. Нужно приводить в соответствие с этим распоряжением наш внутренний регламент. И опять новые вопросы от терапевтических отделений на ту же тему.
5 мая: мы получаем (наконец-то) наш комплект защитных очков для вскрытий.
7 мая: план по выходу из карантина готов: минимальное число людей в одном помещении, требования проводить вентиляцию всех помещений, требования по дезинфекции поверхностей, перерывы между консультациями и т. д.
11 мая: проверка санитарных служб, которые вносят некоторые незначительные изменения в наш план по выходу из карантина. Окончание карантина. Удаленная работа продолжается. В те часы, когда обычно у нас наибольший наплыв клиентов, теперь в отделении пусто как среди ночи: нет ни сотрудников, ни жертв, тела которых необходимо исследовать. Выходит новое постановление о погребальных практиках для пациентов, скончавшихся от коронавируса. Постановление № 2020-548 сохраняет запрет на омовение, обряжение и бальзамирование тел умерших с подтвержденным у них на момент смерти диагнозом Covid-19 или с подозрением на него. Таких умерших мы обязаны немедленно захоронить. Многие медицинские работники разочарованы. Они рассчитывали на смягчение требований. Ситуация с родственниками умерших от коронавируса – как в терапевтических отделениях, так и в морге, – остается напряженной.