— Это уже попахивает шаманизмом и тотемизмом, — рассмеялся я, отвечая на поцелуй девушки. — Пожалуй, я тебя сделаю Верховной Жрицей Русов. Как только вернем себе Максель.

Ответить Ната не успела, потому что в комнату ворвался возбужденный Гуран:

— Великий Дух, благодарю тебя, — споткнувшись о тело немца на шкуре, Гуран еле удержал равновесие в полупоклоне. Его рука рванулась к кинжалу при виде немца, но я успел остудить пыл юнца:

— Успокойся, Гуран, этот раненый мне нужен живым. За что ты меня благодаришь?

Парню потребовалась почти минута, чтобы переключиться от раненого немца на мой вопрос.

— Борд сказал, что всех лошадей ты отдаешь мне, и надо собирать конный отряд.

— Да, это так. Нужно создать эффективную конницу, чтобы мы могли наносить молниеносные удары врагу. Сколько лошадей ты получил?

— Двенадцать, Макс Са, еще четыре ранены сильно. Несколько лошадей убиты.

— Раненых животных зарежьте и отдайте воинам, пусть отпразднуют победу. А своих будущих воинов отбери сам, пусть это будут лучшие. У тебя сейчас около двадцати всадников, будет тридцать. Как сможем довести конницу до ста, это будет очень мощная сила.

— Лошадей мало, — приуныл Гуран после моих слов.

— Тогда мы их добудем у врага, не забыл, что мы собирались нанести им удар на их землях?

Просияв, Гуран снова попробовал поклониться, но, увидев раненого, спросил:

— Зачем тебе этот человек? От него пахнет смертью.

— Хочу его допросить, а может, и перетянуть на нашу сторону. Если у тебя всё, Гуран, тогда займись подбором себе всадников.

Торопливо попрощавшись, сияющий командир кавалерии покинул нас. Встретившись со мной взглядом, Ната рассмеялась:

— Ему надо жениться, пока он не натворил бед: слишком активный мальчишка.

— Женится, как перебесится. Мне нужна горячая вода и чистая ткань. Хочу осмотреть его рану, пока в сознание не пришел. И, кстати, где Зира, я обещал ей свободу.

— Я ее поставила работать, надо было отмыть комнаты. Сейчас она задний дворик подметает, — в глазах Наты играли смешинки.

— Может убираться из Мехика, как закончит. Неси воду и чистую ткань.

Повязку Нату наложила умело: аккуратно сняв повязку, прилипнуть к ране она не успела, осмотрел немца. На уровне первого ребра по среднеключичной линии зияло отверстие. Плевра была пробита, а вот легкое, судя по картине, осталось не задетым. Поднеся ухо к ране, не почувствовал ни дуновения, ни хрипов, характерных для пневмоторакса. Немцу повезло, хотя была задета правая ветвь внутренней грудной артерии. Именно этим обуславливалось тяжелое состояние раненого — большой кровопотерей. С другой стороны, ветвь артерии имеет хорошо развитую сеть коллатералей. При должном уходе немец имел всё шансы на выздоровление и сохранение физической активности.