Сунна и Маккензи одновременно повернули головы в сторону Мод.

– Месяц! Нет, Ричард, по меньшей мере три, – сказала Мод, всплеснув руками.

– Как же, мы познакомились в октябре, в ноябре уже были помолвлены, а свадьба была почти… э-э… в декабре. – Он откашлялся. – Мы точно познакомились в октябре. На вечере быстрых знакомств по случаю Хэллоуина.

– Ничего подобного. Вечер был по случаю дня святого Валентина, в феврале. – Она закатила глаза. – Хэллоуин? С какой стати библиотека стала бы организовывать вечер знакомств на Хэллоуин? Мы познакомились в день святого Валентина, обручились в марте, а наша свадьба была назначена на июнь. Это было летом, Ричард, знаешь, почему я помню? Потому что это я стояла в парке в свадебном платье. Будь это в декабре, я бы заметила, Ричард! Я бы замерзла насмерть, не успев дать тебе шанс разбить мне сердце!

До Ричарда, казалось, дошло, что он ошибся. Он довольно долго искал подходящий ответ.

– Правильно, – произнес он наконец и, должно быть, решил, что ответ и вправду подходящий, потому что тут же повторил: – Правильно.

– Итак, три месяца, – сказала Мод, кивнув головой в сторону Маккензи, – с того момента, как ты попросил меня, – она взглянула на Сунну, – выйти за тебя замуж. Что случилось?

Ричард едва не скрипнул зубами. Он тяжело вздохнул.

– Честно говоря, Мод, ничего. Время между помолвкой и свадьбой пролетело для меня незаметно. Мне все ужасно нравилось…

– Так что же? – умоляюще спросила Мод. – Ты проснулся утром в день свадьбы и вдруг понял, что не любишь меня?

– Нет! – воскликнул Ричард. – Я проснулся утром в день свадьбы и понял, что слишком сильно люблю тебя!

Сунна застонала.

– О, Ричард! А я уже начала болеть за вас. Ну вас совсем.

Ричард смутился. Возможно, он думал, что его страстные слова завоюют сердца этой странной публики. Хотя само наличие зрителей, казалось, бесило его. Теперь он обратился за помощью к Сунне.

– Я… разве… что-то не так сказал?

– Хотите знать, что вы не так сказали?

Он кивнул. Маккензи стало жаль его. Он выглядел таким потерянным.

– Бедняжка, – сказала Сунна. Ларри было засмеялся, но тут же смолк под мрачным взглядом Ричарда. – Если слишком любишь невесту, то не сбегаешь из-под венца. Так просто не бывает. Вы сказали это, чтобы сделать ей приятное, но ей не будет приятно, потому что это неправда, и она не настолько глупа, чтобы поверить. Вы не можете снова ворваться в ее жизнь, извергая это дурацкое дерьмо и ожидая, что она его проглотит. Не такая она дура.

– Спасибо, Сунна, – сказала Мод.

– Итак, на данный момент мы хотим знать следующее, – продолжала Сунна. – Что произошло тем утром, почему вы пошли на попятный и сорвали собственную свадьбу? И хватит подлизываться и разыгрывать тут романтическую комедию. Скажите ей прямо. Если вы сочли, что она для вас слишком некрасива, так и скажите. Если вас бесило, что она жует с открытым ртом, так и скажите. Если вы влюбились в кого-то другого, так и скажите. Тогда это будет объяснение. Объяснения нужны, чтобы объяснить. А не для того, чтобы успокоить вашу нечистую совесть. Это суд, а не социальная служба, вам не разрешается выступать свидетелем защиты собственного характера.