– Я тоже, – сказала Маккензи.

– Придвинь себе стул, Ларри, – сказала Мод; она не знала, зачем он пришел, но очень ему обрадовалась: пусть Ричарду станет еще более неловко.

Ларри подтащил стул от соседнего стола; его ножки громко проскрипели по полу, как когти, как будто даже для неодушевленного предмета степень напряженности и неловкости за столом была слишком велика, чтобы идти туда добровольно. Ларри, однако, ничего не заметил.

– Я тут кое-что написал о концерте в «Обмене» и взял с собой для примера, – сказал он Маккензи, глупо улыбаясь. – Ты сказала, что тебе не надо за это платить, но я так ценю…

Ричард откашлялся.

– Может быть, обсудите свои дела за другим столом?

– Ричард! – Мод прищелкнула языком. Маккензи представила себе эту же парочку, только несколько моложе: он говорит что-то невпопад, она упрекает его и закатывает глаза, невольно улыбаясь.

У Ларри отвисла челюсть.

– О, – сказал он. – Я чему-то помешал?

– Нет, – сказала Мод.

– Да, – сказал Ричард.

– Извините, – сказал Маккензи. – Это моя вина. Ларри, давай пересядем…

– Нет-нет, Маккензи, – сказала Мод. – Ты мне еще нужна. Ларри, сиди, где сидишь, все хорошо.

Ларри кивнул. Под мышками у него уже образовались темные круги.

– Мод, – захныкал Ричард, – я знаю, что заслуживаю этого… Что бы это ни было… Я знаю. Я вел себя ужасно. Просто так трудно сказать хотя бы фразу, когда три женщины… и-и… – он посмотрел на Ларри, – смотрят на меня сверху вниз…

– Может быть, он и прав, Мод, – начала Маккензи, но Мод только покачала головой. Этим она говорила «нет» громче и категоричнее, чем если бы она это выкрикнула. Маккензи откинулась на спинку стула и бросила на Ричарда виноватый взгляд.

– Ну, так что же? – спросила Мод. – Что это было? Что произошло между помолвкой и свадьбой?

Ларри наклонился вперед.

Ричард посмотрел ей прямо в глаза.

– Ничего. Но в том-то и дело, Мод. Для событий просто не было времени. Мы были помолвлены всего месяц!