Глава 19

Финал похода

Завершение славного похода смахивало на шикарный праздник. Пройдя, практически без потерь, через враждебные и не очень земли, войско батюшки-царя, ведомое славным воеводой, без боя завладело замком и взяло в плен ни кого-нибудь, а самого Кощея бессмертного. И сейчас в тронном зале, в присутствии высокопоставленного пленника победители пировали.

Старик расстарался на славу. Длинный стол ломился от обилия лакомств. Воевода, не отличавшийся умеренностью, стремительно поглощал все, что попадалось ему под руку. Яга действовала скромнее. Ковыряла вилкой рыбу. Похоже из семейства карповых. Живых зубов у нее было немногим более, чем у хозяина стола. Прошка, стараясь не отставать от боевых товарищей, избрал своей целью блюдо с жаренными куропатками. Штука вкусная, правда кости мелковаты. И только беззубый хозяин, с завистью наблюдая за прожорливыми гостями, цедил красное вино из бокала в форме черепа. Такие же стояли перед всеми участниками застолья.

— За хозяина этого дома! — провозгласил очередной тост пребывающий навеселе воевода. — А вернее за хозяев! — он заржал. — За старого! — указал бокалом на Кощея. — И за нового! — ударил себя в грудь.

Выпили. Кощей к таким шуткам относился философски. Мол, проиграл, что уж тут поделаешь? Победители имеют право резвиться. Только улыбался. Беззлобно. С чувством такта и собственного достоинства.

— Ну! — вспомнил заскучавший в какой-то момент воевода. — Расскажи-ка нам, Кощеюшка, как ты один остался, и куда рогатые делись. Обещал, помнится.

Старик спорить не стал. Прокашлялся, привлекая к себе внимание сидящей за столом публики, и начал свой рассказ. Говорил негромко, но складно. Заслушаешься. Вот ведь мастер. Прошка весь в слух обратился, а Кощей, тем временем вещал:

— Они ведь ко мне почему прибились? После одного случая. Вождь их Мугайло на охоте с медведем решил потягаться, да не совладал. На силу, от косолапого отбили. Живого места на вожаке не было. Ночку горе-охотник повалялся, а на утро помер. Наследников у вождя не было. Народу поумнее, кто власть к рукам прибрать мог, тоже не нашлось. Решили они его ко мне тащить. Чтобы помог. Неделю через леса и поля тарабанили. Я, конечно, людей в беде оставить не мог. Воскресил. Мне не сложно. Да только через месяц они снова притащились. Этот умник в барсучью нору полез. Решил с животным в проворности посоревноваться. Опять воскресил. А на третий раз, когда Мугайло решил лосю голыми руками рога открутить, вот уж не оскудеет земля идиотами, я не выдержал. «Значит так», — говорю. — «Или ко мне переселяйтесь, да живите, как люди, или забирайте своего трижды трупака и катитесь на все четыре стороны». Рогатые, как вы их кличете, мозгами пораскинули, да горе-охотника своего воскрешать передумали. «Правь», — говорят. — «Нами, по справедливости. А если кто из нас помрет, так и воскресишь». С тех пор две сотни лет почти при мне были. За это время из них если и умирал кто, только от старости. В труху рассыпались. Остальные жили долго и счастливо.

— Ну так и куда они сейчас делись? — не выдержал воевода. — К делу переходи, к делу.

— Можно и к делу, — кивнул Кощей. — Так вот в году нынешнем, неприятность случилась. Орудие свое… Жезл некромантский я потерял. Как это произошло — история другая. Но оживлять никого я с тех пор не могу. А народцу зачем такой правитель нужен? Он и побёг. Сначала один, потом пачками уходить стали. А последних, самых верных я в лесу потерял, когда к Лешему их отправил.