Он почему-то отвернулся к окну, не ответив мне.

– Карнатар?

– Я не хотел, чтобы ты узнала. Я предполагал, что ты вспомнишь или хотя бы догадаешься о прошлом своей души, но не хотел, чтобы ты узнала, кто я.

– Но дневник…

– Там не должно было быть моего портрета. Жаль, что ты его увидела.

– Нет. Не жаль. Я бы не знала, через что тебе пришлось пройти. У нас с тобой разные проклятия, но я даже не знаю, чье хуже. Мне кажется, твое.

– Ты умирала десятки раз. Каждый раз, как я находил тебя. Ты не получала права жить и погибала, как я ни бился, как ни пытался спасти тебя. Раз за разом. Мне казалось, у души тоже есть память, потому что с каждым новым воплощением ты менялась. От Мадлен ничего не осталось, вместо нее росла девушка, в которой страх был частью нее самой, запрятанный куда-то глубоко. Я не мог тебе помочь, но не мог не попытаться. Ты даже не представляешь, сколько раз я жалел о том, как поступил с тобой. Как сильно ненавидел себя за трусость и слабость. Видят боги…

Карнатар усмехнулся.

– Сложно будет привыкнуть, что мы сами по себе. Нет никаких богов, Дейна, представляешь? За все придется отвечать самим. И не когда-нибудь после смерти, а прямо здесь, в течение жизни. Пожинать плоды своих решений. Можешь себе вообразить?

– С трудом.

– Знаешь, мне кажется, наши проклятия такие разные, потому что у меня нет души, которую можно отправлять на перерождения. Разве у монстров бывают души?

– У всех есть души. Ты не монстр. И тебе не нужно уходить. Ты тоже заслужил свободу.

Но Карнатар покачал головой.

– Я пытался стать лучше ради тебя, но с каждой новой твоей смертью ненавидел этот мир все сильнее и сильнее. Мне нельзя оставаться рядом с тобой. Я уже не смогу жить, не разрушая себя. Я веками жил ради мести. Мне было плевать на чувства, на развитие, я не использовал данное мне время, чтобы стать умнее или сильнее, я каждую минуту тратил на то, чтобы поквитаться. Мне было плевать на детей, на тех, кто любил меня, на друзей и соратников, даже на тебя, я просто ужасно хотел их уничтожить. Это не проходит бесследно. Ты достойна быть рядом с теми, чья душа, если она и впрямь есть, еще не сгнила.

Он наклонился и прошептал мне в губы, чуть касаясь кожи:

– Ты любишь Кэдерна?

– Я… не знаю. Раньше думала, что люблю.

С ним можно было быть честной.

– Что изменилось?

– Я. Ты. Мир вокруг.