– Мне ничего не нужно такой ценой, – покачала я головой.

– У меня не получилось стать лучше. Когда ты была Мадлен, я был трусливым и жалким, а сейчас – завистливая тварь. Ужасно завидую этому Элвиду. И хотел бы быть на его месте.

– Как думаешь, сколько у Мадлен и Фара было бы детей? Мне кажется, двое.

– Нет, – он заключил меня в объятия, – больше. Много…

Мы целовались словно в последний раз. Не выпуская рук друг друга, не отрываясь ни на секунду. Было так странно ощущать его поцелуй после многих лет страха и кошмаров, так странно чувствовать чью-то безоговорочную, всепоглощающую любовь…

– Знаешь, что меня особенно поражает? – Он оторвался от моих губ, но не выпустил из рук, согревая своим теплом. – Из всех твоих жизней. Из всех имен. Из всех обликов. Я никогда не забуду Мадлен, но… любить буду тебя, Дейна.

– Почему меня? Потому что на мне все закончится?

– Нет. Потому что каждый раз, когда ты умирала, я испытывал боль. И никогда – страх. Но в этой жизни мне казалось, что лучше вечное проклятие, чем потерять тебя.

– Ты все равно уйдешь, да? Даже если я скажу, что люблю тебя?

– Это неправда, Дейна.

– Не тебе решать.

– Значит… – Он медленно, растягивая и без того бесконечные секунды, вытер с моих щек слезы. – Значит, решишь ты. Но не сейчас, принцесска.

– Мы еще увидимся?

– Если Старейшины будут мертвы, то вряд ли. Я погибну вместе с проклятием. Но ты ведь знаешь, что души бессмертны. И если она у меня есть… я найду твою, в каком бы мире мы ни жили.

– Карнатар…

– Да?

Я коснулась его губ своими, провела ладонью по груди, замерев возле сердца.

– У нас ведь есть пара часов?

– Как говорит твоя бабушка, это все равно что рубить кошкин хвост по частям.

– Она многое понимала в этой жизни.